Тепличный цветок - Криста Ритчи, Бекка Ритчи (2015)

Я будто мчусь вперед на скорости сто пятьдесят миль в час. Я мчусь к ней, тогда как должен врезать по чертовым тормозам.

Но я не знаю, как остановиться.

И не собираюсь.

Не хочу.

Такова хренова правда.

ГЛАВА 19

ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ

Папарацци нашли мой отель.

Я заглядываю за балконную дверь, просто чтобы проверить, что внедорожники фотографов стоят, выстроившись в линию на обочине, совсем не прячась. Вспышки ослепляют меня. Щелк, щелк, щелк раздается волной. Я тут же закрываю дверь, мое сердце бешено колотится.

Я пытаюсь избегать их каждый раз, как выхожу из гостиницы, направляясь на работу, но из-за Майки, который следует за мной на мопеде в отнюдь неспешном темпе, мы не можем оторваться от всех журналистов. Сейчас Майк отдыхает в своем гостиничном номере, а я в своем.

Прошел один день с тех пор, как мои фото появились на первых полосах газет, а мое имя в заголовках, в результате, сейчас я еще популярнее, чем раньше. Прошел один день с тех пор, как я разговаривала с Риком, который успокаивал меня, растрачивая свое время в карьере.

Я почти что почувствовала, что он здесь.

Но его нет.

И сейчас моя мама шлет мне смски: Ты должна прямо сейчас пойти и поговорить с дизайнером, помириться с ней. Извиниться. Купи ей что-нибудь. И так далее и тому подобное. Будто я могу отправиться к дизайнеру и подкупить ее хорошее расположение, потребовать, чтобы она меня полюбила. Это так не работает.

Еще сложнее от того, что моя мама никак не успокоится.

А я не могу даже думать о фото, где я обнаженная за кулисами. Когда я их представляю... на них я не совсем голая, однако, одно воспоминание об этих снимках вызывает тошноту. Одна мысль о них вынудила меня провести вчерашнюю ночь в обнимку с унитазом.

Я завязываю свои волосы в высокий пучок, нервно вышагивая по своему номеру, снова выглядывая за занавески. Желудок сводит судорога, а слой пота выступает у меня на лбу. Сейчас полночь, и я не могу ничего сделать. Не могу выйти на улицу, не привлекая внимания фотографов, но не могу и оставаться здесь, словно узник этой гостиницы, задыхаясь от собственной безумной паранойи.

Мне нужно выйти из номера. Я должна подышать.

Я кладу бумажник в карман джинсовых шорт, меняю майку на свитер с длинным рукавом с надписью Оставьте при себе свою невероятность, и поддавшись импульсу, вылетаю из номера. Без Майки, могу вести свой мопед так быстро, что ускользну от папарацци. Я могу отправиться куда хочу. На озеро, на реку, куда угодно, могу подышать леденящим воздухом. Куда угодно.

Я настраиваюсь на этот спонтанный план и открываю двери лестничной клетки. Мне не нравится ездить на лифте без общества кого-то, кому могу доверять. Типа Рика или Майки. Без них я бы раскачивалась на пятках взад-вперед, глядя стеклянными глазами на то, как сменяются цифры, молясь о том, чтобы он не остановился ни на каком этаже, и мне не пришлось ни с кем делить это пространство.

Так что лестница лучше. Она более скрытна, меньше шансов столкнуться с кем-то, кого я знаю, никаких старых друзей. В Париже эта возможность априори ничтожна, но страх все еще гонит меня к лестнице.

Мое сердце никогда не замедляется, параноидально стуча в груди. Однако, хоть лестница и лучше, но не на много. На меня никогда не нападали на лестничной клетке, но в фильмах это первое место, куда идут злодеи, не так ли? Именно на лестницах плохие парни преследуют героев.

Но обычно герои убегают вверх по лестнице. Думаю, я бы тоже могла.

Я на пятом этаже, так что бегу вниз, перепрыгивая через несколько ступенек за раз, направляясь прямо в лобби гостиницы; в некоторых углах лестничных пролетов светят флуоресцентные лампы, а некоторые едва освещены. На стенах написаны номера этажей.

4.