Рождественский подарок - Мейв Бинчи (2012)

Дженни подсчитала в уме: сейчас девочке четырнадцать. Вероятно, она будет жить с ними до восемнадцатилетия. Если, бог даст, Элисон не выгонят и из этой школы, то терпеть ее придется только в каникулы. Четверо летних каникул, четыре Пасхи, четыре Рождества. Тимми придется расти рядом с этой капризной девчонкой. Он будет все понимающим семилетним мальчиком, когда она покинет этот дом. Сидящая за ее столом строптивая особа отравит Дженни четыре года жизни. Она задумалась: «Как бы я поступила, если бы это была рабочая проблема?» Но рационального ответа не было. Если бы Элисон упрямилась и бунтовала открыто, ее можно было бы круто осадить, да и вообще послать отсюда подальше. Дженни прикидывала, не сказать ли прямо этой всем недовольной девице, что вообще-то жизнь не всегда радует нас, как букет фиалок, а иногда и жалит, как крапива. И вообще не все обязаны думать только о том, чтобы ей было хорошо: каждый заботится о своем благополучии. Но нет, Дженни достаточно знала подростков: они не понимают таких увещеваний, у них нет того опыта, которым обладает зрелая женщина. Многие сверстники Элисон просто игнорировали слова взрослых, пожимая плечами: «И что из того?»

Потом Дженни стала думать о дружбе. Ценно ли это для Элисон? Может, предложить ей какой-нибудь смешной и торжественный ритуал — смешать кровь из ранки и дать обет взаимной поддержки при любых обстоятельствах?

Но тут она вспомнила, как девочку характеризовали в школе. Увы, везде отмечали, что все школьные правила и договоренности были ей безразличны. Даже те, которые уважали и соблюдали другие дети. Нет, предлагать ей равенство и братство — безнадежное дело.

Дженни съела пятый пирожок, думая о том, что это соответствует пятнадцати минутам ее предрассветного труда. Скоро придет Дэвид. Он устал и захочет вечером отдохнуть и расслабиться. А она после возвращения домой еще не повидала своего дорогого Тимми!

По всей стране люди сейчас готовились к Рождеству. Да, у некоторых случались неприятности, иногда в семье бывают натянутые отношения… Но ни в одной из них нет Элисон. Это ведь мина замедленного действия. В любой момент в течение четырех лет она может взорваться и в клочья разнести их семейное счастье.

По всей комнате были разбросаны сумки с вещами падчерицы. Надо будет договориться с Дэвидом, чтобы его дочь все свое хозяйство держала в своей комнате. Ах да, комната! В своей комнате! Но ведь она еще не подготовлена!

Эта комната была заполнена коробками и пакетами. Хуже того, там лежала всякая всячина для украшения дома — мешки с еловыми шишками и остролистом. Дженни почувствовала себя виноватой: она не успела все убрать, и теперь ребенок почувствует, что его здесь не ждали. Даже место не расчистили. А ведь Дженни хотела освободить шкаф, принести побольше вешалок для одежды, поставить вазу с небольшим букетом — просто знак внимания, как бы говорящий «С приездом!». Ведь это нельзя было бы счесть дурным вкусом, показухой, или какие там еще ярлыки подростки навешивают на все человеческие поступки.

Все это время Дженни сидела молча и мрачно отметала разные варианты налаживания отношений с приемной дочерью. Элисон, вероятно, обратила внимание, что пауза затянулась. Она проследила за взглядом Дженни, застывшим на ее сумках.

— Думаю, вы хотите, чтобы я убрала это подальше? — Она произнесла это голосом мученика, который встретил особенно неприятного ему палача.

— Я хотела сказать насчет твоей комнаты… — начала Дженни.

— Я буду закрывать дверь, — пробурчала девочка.

— Да нет, я не об этом…

— И кроме того, я не буду громко включать музыку. — Элисон закатила глаза и с этими словами двинулась к двери в свою будущую спальню. — Боже мой, Дженни, что такое? Чего еще мне нельзя делать?

На плечи Дженни навалилась усталость. Казалось, она сейчас заплачет.

— Я просто хотела объяснить, что там… — прошептала она.