Рождественский подарок - Мейв Бинчи (2012)

— Типичного ирландского Рождества не бывает, так же как не бывает типичного американского Рождества. В разных городах можно заказать номер в гостинице, где будет праздничный ужин, иногда к нему присоединяют посещение бегов, танцевальных клубов и походы в пабы… Можно побывать и в сельской местности: заниматься спортом, охотиться, жить в домике в глуши, где никого не встретишь, но так вам, наверное, будет слишком одиноко.

— А что вы порекомендуете? — спросил Бен.

— Я вас не знаю, мне трудно предположить, что бы вам подошло. Расскажите мне о себе поподробнее, — попросила она просто и прямо.

— Если вы с каждым клиентом обсуждаете его личные обстоятельства, то на оформление одного заказа у вас, вероятно, уходит недели три.

Глаза Фионнулы сверкнули.

— Я не вожусь так с каждым клиентом. Но вы же потеряли жену, к вам нужен особый подход. Надо подобрать по-настоящему хороший вариант.

Это правда, подумал Бен, он потерял жену. К горлу подступили слезы.

— Вы бы не хотели жить в семье, правда? — спросила Фионнула, притворившись, будто не видит, что он сейчас расплачется.

— Не хотел бы, если только не найдется кто-то столь же замкнутый и неразговорчивый, как я. Но такие обычно не зовут к себе туристов.

— Вам, наверное, очень тяжело? — сочувственно спросила она.

— Другие же как-то справляются. В этом городе наверняка полно людей, которые кого-то потеряли. — Бен снова спрятался в свою скорлупу.

— Вы могли бы остановиться у моего отца, — сказала Фионнула.

— Что-что?

— Вы окажете мне большую услугу, если поедете к нему пожить. Он намного суше и сдержаннее вас и будет справлять Рождество один.

— Да, но…

— Он живет в большом каменном доме с двумя колли, которых каждый день нужно часами прогуливать по пляжу. Еще там есть неплохой пивной бар — всего пятнадцать минут ходьбы. Он себе даже елку не ставит, потому что всегда один.

— А почему вы не едете к нему? — Бен задавал такие же прямолинейные вопросы, как и эта девушка. Обычно он не вел себя так с теми, кого видел первый раз в жизни.

— Потому что я покинула родной город и поехала за молодым человеком в Нью-Йорк. Думала, он будет любить меня и все у нас будет хорошо.

Бен не спрашивал, все ли хорошо: было и так ясно, что отношения не сложились.

Фионнула продолжила:

— Отец вспылил, меня тоже захлестнули эмоции, и вот я тут, а он там.

Бен посмотрел на нее:

— Но вы могли бы позвонить ему, а он мог бы позвонить вам.

— Это не так легко: мы оба боимся, что другой бросит трубку. Если не звонить, ничего такого не случится.

— То есть я должен выступить в роли миротворца, — пояснил Бен.

— У вас милое, доброе лицо, и вам нечего делать, — простодушно призналась она.

Собак звали Закат и Ряска. Нил О’Коннор извинился и сказал, что сложно представить себе более идиотские имена для колли, но их когда-то так назвала его дочь, а теперь уже поздно что-то менять — собаки любят постоянство.

— Как и дочери, — заметил Бен-миротворец.

— Наверное, вы правы, — ответил отец Фионнулы.

Они съездили в город и купили снедь к рождественскому столу: стейки и лук, плавленый сыр и изысканное мороженое с кусочками шоколада. В сочельник сходили на вечернюю службу. Нил рассказал Бену, что его жену тоже звали Эллен. Оба поплакали. А на следующий день надо было приниматься за приготовление мяса, и о вчерашних слезах никто не упоминал.

Они бродили по окрестным холмам и берегам озер, заходили к соседям и болтали.

На билете Бена не было даты вылета.

— Мне нужно позвонить Фионнуле, — как-то сказал он.

— Она же ваш турагент, — согласился Нил О’Коннор.

— И ваша дочь, — заметил Бен-миротворец.

Фионнула сказала, что в Нью-Йорке холодно и что люди уже работают в отличие от Ирландии, где наверняка все закрыто на две недели.