Роковая женщина - Майкл Корда (1998)

Впереди, приблизительно в миле, — расстояние было трудно определить — лежал скалистый остров, покрытый густым лесом. Он казался необитаемым — или, что важнее, даже непригодным для обитания, но, когда катер Киддера обогнул мыс, показался дом. Выбеленный, с зелеными ставнями, он был построен в типичном фермерском стиле Новой Англии, но от его размеров перехватывало дыхание. Невозможно было представить, как его сумели построить здесь, в Богом забытой глуши, на острове, вдали от большой земли. Алекса различала фронтоны, длинный причал с бельведером в его конце, теплицу, лодочные сараи, но ее внимание привлекал сам дом. Она не пыталась даже угадать, сколько там комнат. Пятьдесят? Сто? Он был достаточно велик, чтобы стать крупной гостиницей.

— Это коттедж, — сказал Баннермэн. Затем, возможно, ощутив ее одиночество — чувство чужестранки в мире его прошлого, — повернулся и обнял ее за плечи.

— Знаешь, он принадлежал моей жене. Его построил ее отец, Джок Мерривейл. На старости лет Джок любил посидеть здесь, в этом бельведере, в синем блейзере, белых брюках и панаме и наблюдать, как его внуки и их друзья купаются в море. Боже мой, но если бы он дожил до того, чтобы увидеть на женщинах бикини, это зрелище бы убило старика. Видишь гавань? Пробита в цельной скале. Достаточно глубока для миноносца. А волнорез? Гранитные блоки, каждый величиной с этот проклятый дом, доставлены на баржах из Бангора! Конечно, все это было построено до того, как кризис подрезал Мерривейлам крылышки, — удовлетворенно добавил он. — Ты замерзла?

— Немного.

— Мы тебя согреем за пару минут. Виски, огонь в камине, ранний ужин. Как твой желудок?

— В порядке. А что?

— Мне следовало спросить тебя, как ты себя чувствуешь в лодке.

— А я и сама не знала, как я в них себя чувствую. Это было для меня внове. Я до сих пор не уверена.

— Ну, к счастью для тебя, мое рыбацкое время позади. Когда-то я мог в одиночку обойти под парусом Безопасную Гавань, а на это не многие способны. Сейчас для этого мои руки слишком изнежились. Просто позор, что я это допустил.

— Ты можешь начать все снова.

— Могу! — сказал он с радостной улыбкой. — Еще как могу! — она никогда не видела его столь бодрым.

Они вошли в гавань, миновали волнорез, построенный Мерривейлом с такими расходами и трудом, и наконец пришвартовались у причала. Она выскользнула из штормовки, радуясь избавлению от ее влажных объятий, вцепилась в деревянный трап, и немного постояла, чувствуя, как у нее дрожат колени. Она была счастлива наконец очутиться на твердой почве не ускользающей из-под ног. За ней последовал Баннермэн, улыбаясь как ребенок, затем Киддер, не выказавший никаких усилий, карабкаясь по ступеням трапа с сумками в руках.

Баннермэн взял ее под руку и проводил через причал к великолепной лужайке, посреди которой высился флагшток с американским флагом. У его подножия стояла внушительных размеров пушка.

— Джок Мерривейл был патриот, — объяснил Баннермэн. — Когда здесь была его резиденция, он палил из пушки каждый вечер на закате, когда спускался флаг. При этом все должны были вставать в знак почтения, чем бы они ни были заняты. Я не продолжил этот обычай.

— Ну, по крайней мере, здесь нет соседей, чтобы протестовать.

— Да. Ближайший обитаемый остров примерно в пяти милях отсюда. Называется Безопасная Гавань — не слишком подходящее имя, поскольку люди разбиваются там о камни с шестнадцатого столетия.

На лестнице появилась седая женщина, встречавшая их. Жена Бена Киддера, догадалась Алекса. Если она и была удивлена, увидев Артура Баннермэна в обществе молодой женщины, то тщательно скрыла это, хотя Алекса не могла не почувствовать, как пристально ее рассматривают. Однако здесь, в Грейроке, Артур Баннермэн мог позволить себе все — здесь были преданные ему люди, и заметно было, что он не относится к ним как к слугам.