Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

— Да. Я действительно. Я не собиралась.

— Но я люблю тебя, — сказал Робин.

Потом она увидела, что он обижен. Холодность и ярость в нем были вызваны обидой. Харриет, не привыкшая к зрелищу его слабости, покачала головой.

— Я очень сожалею. Я не могу сделать с этим ничего разумного. Я встретила Каспара, и это все, так или иначе.

Она старалась вывернуть свои запястья из хватки Робина, но он не отпускал ее.

— Ты стала видеться с ним из-за ребенка?

— Линда.

Она помнила безразличие Робина, его отношение к ней, просто как к неприятности. «Мы оба выглядим не очень красиво», — подумала она.

— Да. Он пришел поблагодарить меня. Он повез меня на ланч в тот день, когда была сделана эта фотография.

Мы, возможно, не заслуживаем друг друга, а заслуживаем кого-то лучше. Потом мы, возможно, улучшимся.

— А потом?

— Это не имеет значения, за исключением того, что случилось.

— Я хочу жениться на тебе.

— Я не могу выйти за тебя замуж, Робин. Я старалась быть честной в этом вопросе. Я не могла выйти за тебя замуж даже до этого.

Она посмотрела ему в лицо. В наступившей после этого тишине Харриет представила себе игрушки, любимых домашних животных и другие удовольствия, которые щедро высыпались на маленького Робина, и данные ему обещания, которые всегда выполнялись, и автомобили, и деловые сделки, и доходы, которые выросший мальчик хотел и получал.

В результате причудливого стечения обстоятельств она стала одной из целей Робина Лендуита, и, к сожалению, это было очевидно, первым отказом, который он когда-либо получал. Она не могла определить по его лицу, то ли он близок к тому, чтобы разрыдаться, то ли к тому, чтобы сломать ее пополам.

В Харриет начала брать верх злость. Она знала это тело, его форму и вес, как свое собственное. В нем было достаточно силы, чтобы она почувствовала угрозу. Ее покорность закончилась.

— Отпусти меня, Робин.

В ответ он рывком откинул ее голову назад и начал целовать. Его поцелуи были больше похожи на укусы зубами, царапающими ее кожу. Харриет часто задышала, отвернув голову, и боролась так, как будто она тонула. Бессвязные образы нападения вернулись к ней, но она больше не боялась. Она подняла ногу в замшевой туфле, с краями, оформленными как маленькие крылышки, что наводило ее на мысль о сандалиях Меркурия. У туфли была высокая, тонкая пятка. Она бросила эту пятку со всей своей силой вниз, на черный ботинок Робина. Линда, как ей вспомнилось, стукнула Робина своей прочной школьной туфлей.

Он задохнулся и отклонился назад, но Харриет не оказалась достаточно проворной. Робин вновь подошел с ней с широко откинутой открытой ладонью, которой ударил ее по подбородку. Ее голова откинулась назад, а зубы клацнули. Она чуть не упала возле открытых дверей, более ошеломленная звонким звуком удара, чем самой пощечиной. Дверь поддержала ее, и она вновь наполнилась яростью. Она больше не отступит. Харриет решительно выпрямилась перед ним.

— Что это? Это что — один из семейных секретов? Мартин избивает Аннунзиату среди подушек в Литтл-Шелли? — Она задохнулась, вытерла рот тыльной стороной руки. — Каков отец, таков и сын, не так ли? Ты хочешь быть похожим на него, да? Ты боишься, что не сможешь достигнуть его уровня?

— Харриет. — Выражение его лица изменилось. Лицо выглядело опухшим, глаза сосредоточенно смотрели на нее. — Харриет…

— Не надо снова меня бить. Не прикасайся ко мне. Ты… — Она искала слово, но ей в голову приходило только, как и для однокашников Линды, слово «жалкий», да он и был жалким, наблюдая за ней, — … как маленький мальчик. Избалованный маленький мальчик, превратившийся в классного хулигана.

Только теперь она заметила что-то новое. Робин снова подходил к ней, только теперь он был возбужден, сила возбудила его. Его рот был приоткрыт, и она услышала его дыхание.

— Я не хотел причинить тебе боль.