Чужак - Зоэ Арчер (2016)

Харриетт на минуту вернулась в гостиную, оставив Элис одну в спальне. Трое агентов заговорили о чем-то, но Элис не могла их расслышать. Похоже, они давно научились скрывать свои разговоры от посторонних. Что ж, ведь именно так разговаривали и рабочие на шахте – люди, которых она знала всю жизнь.

Элис тихонько вздохнула. Она впервые чувствовала себя такой одинокой. Двигаясь с предельной осторожностью, девушка поглядела в приоткрытую дверь спальни. Троица собралась в кружок, и было очевидно, что эти люди прекрасно друг друга знали и понимали с полуслова. Внезапно Саймон повернулся и взглянул на нее. Их взгляды встретились, и чувство одиночества, так угнетавшее Элис, мгновенно исчезло. Элис знала Саймона всего лишь несколько недель, но сейчас готова была держать пари на свое месячное жалованье, что он не рассказывал никому о том, что поведал ей в поезде. То, о чем они тогда говорили, навсегда останется их с Саймоном общей тайной.

Тут Харриетт неожиданно замолчала и тоже взглянула на Элис, потом – на Саймона. Лицо ее оставалось непроницаемым, но Элис прекрасно поняла, о чем подумала эта женщина.

«Пусть думает что хочет. У меня своя цель и свои интересы в этом деле», – сказала себе Элис. Собравшись с духом, она громко спросила:

– Разве нам не нужно кое-чем заняться?

Харриетт тут же кивнула:

– Да, разумеется. Мужчины, вам придется подождать, – добавила она, отходя от Саймона и Марко.

Появившись в спальне, Харриетт закрыла за собой дверь и показала на узкую дверь.

– Там раковина и туалет, если захотите освежиться. У меня есть чай и сандвичи. – Она кивком указала на поднос с сервизом, на котором не было ни единого скола, и на тарелку с сандвичами, с которых была срезана корочка. А хлеб был таким белым, что у Элис тут же пробудился аппетит.

Но гордость требовала, чтобы она отказалась от угощения. Она, Элис Карр, не желала, чтобы ее баловали.

Однако Харриетт говорила с ней без всякого сочувствия – так она могла бы говорить с приятелем-мужчиной. Поэтому…

Утвердительно кивнув, Элис вошла в комнату, где стояла большая ванна; была тут и раковина с унитазом. Воспользовавшись последним и умывшись, она стала изучать в зеркале свое лицо. Для женщины, находящейся вдали от дома и проснувшейся среди ночи, она выглядела не так уж плохо. Глаза ясные, кожа не слишком серая. Харриетт, конечно, умела держаться, Марко обладал вкрадчивой элегантностью пантеры, а Саймон всегда был аристократически красив, но и ей, Элис, нечего стыдиться. И яркий румянец на щеках вовсе ее не портил.

Она еще раз взглянула на свое отражение. По сравнению с модным дорожным костюмом Харриетт ее платье выглядело убогим. Но ведь она дробильщица. И ей ни разу не удалось обнаружить внутри раздробленного куска руды отрез дорогого атласа. А тем модным журналам, что доходили до Тревина, было уже много лет, и картинки в них стали настолько бледными, что…

– Мисс Карр! – крикнула из-за двери Харриетт. – Нам нужно переделать несколько платьев, а времени мало. Так что поторопитесь!

При слове «платья», сердце Элис подпрыгнуло. Через день, а может, через несколько часов, она встретится с владельцами «Уилл-Просперити». Они не будут знать, кто она такая и что затевает. Это ее единственный шанс НЕ БЫТЬ дробильщицей, и она, Элис, не упустит его.

Глава 10

– Уверен, что мы можем ей довериться? – спросил Марко уже в четвертый раз.

– Она неопытна, но я доверяю ей не меньше, чем тебе, – ответил Саймон. Сунув руки в карманы, он остановился и взглянул на дверь спальни, пытаясь расслышать, о чем говорили женщины.

Марко, что-то медленно писавший на листах бумаги, покачал головой:

– Я всегда считал тебя идеалистом…

– Увы, это мое проклятие… и благословение. Как продвигается документ?

– Будет продвигаться быстрее, если ты заткнешься.

– Но ведь это ты постоянно спрашиваешь об Элис.