Вечерняя звезда - Ларри Макмертри (1995)

— Какая же ты смешная женщина и настоящий сноб, — сказал генерал. — Я тебе еще раз говорю, что мы проехали дом доктора Брукнера. У него на лужайке табличка, на ней написано — «Терапевт», а терапия нам как раз и нужна. С каждой секундой мы удаляемся от нужного нам места все дальше и дальше. Не могла бы ты быть разумной хоть раз в жизни?

— Гектор, мне доводилось бывать у врача. Я знаю, на что может быть похож офис врача, — возразила Аврора. — Психотерапевт — это всего-навсего врач.

Свою позицию Аврора отстаивала, не выключая красного света задних фонарей, и, к несчастью, патрульный транспортной полиции как раз в это время дежурил на ближайшем перекрестке.

— Ну вот ты и добилась, чего хотела, — сказал Гектор, как только патрульная машина начала разворачиваться в их сторону, включив сирену и мигая. Аврора подъехала к тротуару, но патрульный полицейский по мегафону несколько раз пригласил ее подъехать еще поближе.

— Он хочет, чтобы ты подъехала к бордюру, — сказал Гектор, чем и довел ее до высшей степени раздражения. Стоило ей попасть в трудное положение с регулировщиками, Гектор неизменно становился на сторону полиции — из-за этого она несколько раз была готова порвать с ним. Сейчас она почти жалела, что так и не сделала этого, иначе ей не только не пришлось бы наблюдать, как ее возлюбленный подобострастно становится союзником властей, но и наблюдать, как этот невероятно старый человек кутается в свой костюм.

— Гектор, к твоему сведению, я и так у бордюра! Это не галантно с твоей стороны придираться ко мне, когда у меня неприятности.

— Если бы ты сделала, как я сказал, и повернула бы за пять кварталов отсюда, никаких неприятностей и не было бы, — продолжал занудствовать Гектор. — Но если ты не желаешь меня слушать, что я могу сделать?

Всю свою жизнь Аврора страдала от боязни ободрать покрышки о бордюр. Теперь она плавно подъехала к тротуару, вся в напряженном ожидании того, что вот-вот раздастся этот отвратительный скрежет.

— Выйдите, пожалуйста, из машины, — несколько раз повторил в рупор полицейский.

— Как ты думаешь, почему это ему захотелось, чтобы я вышла из машины? — поинтересовалась Аврора. — Они настаивают на этом довольно редко. Неужели он застрелит меня только за то, что я проехала на красный свет?

— По-моему, он решил, что ты — какая-то маньячка, но стрелять в тебя он не собирается, — пошутил генерал.

— Гектор, с чего бы это ему думать, что я — маньячка? — спросила Аврора. К несчастью, она не до конца зажала ручной тормоз, и машина продолжала плавно приближаться к бордюру. Заметив свое упущение, она дернула рычаг коробки скоростей и перевела его на нейтраль. Машина рывком остановилась. Гектор, пристегнутый ремнем, дернулся вперед и чуть не ударился головой.

— Он, может быть, так и не думает, но я точно могу подтвердить, — воскликнул генерал. — Очень кстати, что мы едем именно к психиатру. Похоже, это следовало сделать еще несколько лет назад.

Аврора вышла из машины, стремясь сохранить как можно больше достоинства, хотя перед ней и был-то всего-навсего какой-то мелкий рыжий полицейский, который скептически смотрел на нее. Они все вели себя так. Хотя, присмотревшись к нему, она заметила, что его полный скепсиса взгляд в основном относился к ее машине, которая, к немалому удивлению Авроры, была все еще на приличном расстоянии от бордюра.

— Это не совсем то, что я бы назвал остановкой у тротуара, — сказал патрульный. — В другое время вы мешали бы движению машин. Вы глазами давно не занимались?

До Авроры не сразу дошло, что он имеет в виду. С чего бы это ей заниматься глазами. Она подумала, что, наверное, он неточно выразился — видимо, он хочет спросить, хорошее ли у нее зрение.

— Спасибо, зрение у меня прекрасное, это у меня просто такая фобия — боюсь ободрать шины о тротуар. По правде говоря, именно поэтому я и тороплюсь к своему врачу.