Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

Воцарилась мертвая тишина. Монахиня перекрестилась. Ее примеру последовала молодая медсестра. Анжелина подошла к доктору Косту. Ей казалось, что она каким-то странным образом раздвоилась, избавилась от паники и страха. Рассудок с необычайной точностью подсказывал ей, что надо сделать, чтобы спасти мать и ребенка. Перед глазами Анжелины с предельной ясностью мелькали различные образы.

— Доктор, как бы то ни было, есть один способ помочь ей, — набравшись смелости, сказала Анжелина твердым голосом. — Сложилась чрезвычайная ситуация. Я уверена, что за двадцать лет практики моя мать никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Но если Господь на нашей стороне, он даст нам шанс.

— Что вы предлагаете? — с тревогой спросил доктор. — Говорите же!

— Надо вложить руку ребенка обратно в матку, а поскольку он уже перевернулся и не идет ягодицами, есть ничтожный шанс, что мы сумеем повернуть его головкой вниз, массируя живот роженицы, — тихо объяснила Анжелина. — Если это произойдет, он появится на свет в хороших условиях. В худшем случае мы применим щипцы.

Филипп Кост погрузился в раздумье. Повитуха и медсестра шептались с озабоченными лицами.

— Нет, я в это не верю, — сказал наконец доктор. — Теоретически все кажется просто, но я полагаю, что опасность слишком велика.

— Но кесарево сечение, обрекающее мать на смерть, еще опасней, — твердо возразила Анжелина. — Неужели вы, ничего не предприняв, позволите этой несчастной женщине умереть?!

В разговор вмешалась монахиня, перебиравшая четки. Она пристально посмотрела на Анжелину, говорившую столь уверенным тоном, потом на акушера.

— Я разделяю мнение этой барышни, доктор, — сказала она. — Надо попытаться. Если Господь захочет, вам все удастся.

— Я могу нанести непоправимый вред, — ответил он, глядя на свои крепкие, широкие руки с короткими пальцами. — Мадам Моро, я предпочел бы, чтобы это сделали вы.

Филипп Кост обратился к повитухе, но та отступила назад и дрожащим голосом возразила:

— Нет, доктор Кост, я не хочу нести ответственность за смерть пациентки и ее ребенка. Я думаю, что перевернуть плод невозможно.

Анжелина в отчаянии бросилась мыть руки, затем протерла их антисептиком. Все в недоумении смотрели на нее. Она попросила монахиню снять простыню, прикрывавшую нижнюю часть тела женщины. Анжелина больше не слушала, зная, что сейчас дорога каждая секунда.

«Тем лучше, если меня отчислят, — говорила себе Анжелина. — Но хуже для моего диплома. Я уверена, что еще ничего не потеряно. Правда, мама? Вдохнови меня, помоги найти правильное решение».

— Что вы делаете, мадемуазель Лубе? — в ужасе закричал доктор.

— Проявляю инициативу, как того требовала от меня мадам Бертен, — не глядя на него, ответила Анжелина. — Умоляю вас, доктор, позвольте мне! Я смогу! Посмотрите на мои руки: они не дрожат, они чистые и… миниатюрные.

Филипп Кост покраснел до кончиков волос. Молодая женщина обратила против него его собственные аргументы.

— Хорошо, попробуйте, — только и сказал он.

Анжелина не услышала его разрешения. Без простыни она лучше видела интимные части тела пациентки, которая стонала, впав в полузабытье. Анжелина четко различила маленькую ручку. Затаив дыхание, сосредоточившись на своих действиях, она осторожно вложила ее обратно в матку.

— Мне удалось это, — сказала она, выпрямляясь.

— Господи, благодарю тебя! — с облегчением вздохнула монахиня.

Повитуха и доктор с беспокойством следили за действиями Анжелины. Они видели, как она уверено принялась массировать живот легкими круговыми движениями.

«Прошу тебя, малыш, помоги мне! — умоляла она. — Ты должен жить. Твоя мама тоже».

Вдруг пациентка вздрогнула и судорожно вдохнула воздух открытым ртом.

— Очень сильные схватки! — закричала Анжелина. — Доктор, скорее! Ребенок перевернулся! Скорее!