Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

Анжелина, сидевшая между Люсьеной и Дезире, с улыбкой слушала. Их разговоры всегда вертелись вокруг пациенток, женщин, с которыми ученицам довелось познакомиться при весьма специфических обстоятельствах. Во время, предшествовавшее появлению ребенка на свет, возникала атмосфера доверия и интимности. Но бывали и исключения. Порой обе стороны проявляли взаимную антипатию, злились друг на друга. Позавчера Анжелину буквально выгнали из родильной палаты. Мадам Бертен пришлось уступить требованиям пациентки, которая ни за что не хотела, чтобы до нее дотрагивалась женщина с рыжими волосами. Виной тому стала одна-единственная прядь, выбившаяся из-под белой косынки. «Где гнездится человеческая глупость? — думала Анжелина. — Если бы доктор Кост был там, возможно, он образумил бы эту фурию». Но Филипп Кост отсутствовал. После своего возвращения в больницу Анжелина ни разу не видела его. По родильному отделению ходили разговоры, будто бы врач заразился скоротечной чахоткой от одной из пациенток. Никто не знал, насколько правдивыми были эти слухи, тем не менее, Анжелине они доставляли боль. «Мне его не хватает. Как бы хотелось встретиться с ним в коридоре, поймать его взгляд, — думала она. — Я рассчитывала поблагодарить его за открытку, посланную ко Дню святого Валентина. Но если он серьезно болен, когда я увижу его?»

Анжелина знала, какой опасной болезнью был туберкулез. Она искренне беспокоилась за акушера, который вдруг стал ей ближе теперь, когда над ним нависла серьезная опасность.

«А что, если я напишу ему? В секретариате наверняка есть его адрес».

— О чем мечтает Анжелина Лубе? — воскликнула Люсьена. — Я знаю! О своем возлюбленном, великом докторе Косте, который умирает вдали от нее…

— Замолчи! — возмущенно сказала Жанина. — Нельзя смеяться над больными!

Молчаливая Мария, одетая в довольно плохо сшитое бежевое платье, которое облегало ее пышные формы, испуганно смотрела на Арманду, быстро ставшую ее покровительницей. Вдова успокоила девушку, ласково погладив по руке.

— Жанина права. Люсьена, у тебя совсем мозгов нет. Нам всем известно, что мама Марии умерла от чахотки в прошлом году. Тебе не хватает такта.

Эти слова произвели на веселую стайку сильное впечатление. Магали скорчила презрительную гримасу, но Арманда не смотрела на нее.

— У нас всех есть право мечтать, — сказала девушка, сидевшая рядом с Одеттой Ришо.

Это была новая ученица, занявшая место Жюстины. Она без особого труда втянулась в учебу, но никогда не проявляла особого энтузиазма.

— Будущая мадам Бертен, — прошептала Магали, едва новая ученица вошла в столовую.

Софи де Монтель было двадцать пять лет. Она была очень худой и носила очки с толстыми стеклами. Ее тусклые каштановые волосы всегда были стянуты в пучок. Весь ее странно холодный облик свидетельствовал о безупречном воспитании. Получив диплом медсестры, она хотела работать повитухой в больнице, а не в городе и не в деревне.

— Я возвращаюсь в дортуар, — сказала Анжелина. — После каникул я еще ни разу не написала отцу.

Анжелина, стройная и элегантная в черной юбке и сиреневой бархатной блузке, так подходившей к ее глазам, становившимися почти прозрачными при свете дня, встала. Слегка волнистые золотисто-красные волосы, перехваченные на затылке сиреневой лентой, спадали на плечи, образуя своего рода мягкую подвижную накидку.

Анжелина пошла по аллее, обсаженной самшитом. Особенный запах этого дерева напоминал ей об обрывистых склонах скалы Кер. Затем она свернула на другую аллею, которая вела к большой лестнице. Обычно ученицы входили в больницу через другую дверь, предназначенную для персонала, но Анжелина пошла этим путем, поскольку решила зайти в секретариат.

На первой ступеньке из розового мрамора стоял мужчина. Это был Филипп Кост, бледный, похудевший.

— О, доктор! — воскликнула Анжелина. — Вы вернулись!

Женщина протянула ему руку. Казалось, доктор был счастлив, что вновь видит ее.