Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

Она застонала еще громче, кусая скрученный носовой платок.

— Он все еще там? — вдруг совсем тихо спросила Валентина, обращаясь к сестре.

Девочка-подросток бросила взгляд на мужчину, невозмутимо курившего трубку.

— Да, — выдохнула она. — Он не уйдет, ты же знаешь.

И хотя сестры говорили очень тихо, Анжелина все же услышала их диалог.

— Вас смущает присутствие супруга? — спросила она. — Он поддерживает огонь. Вода должна долго кипеть. Многие женщины не могут полностью отдаться такой трудной работе, как роды, если рядом находится мужчина. Я могу попросить его выйти. Это ненадолго.

Розетта еще ниже склонилась над сестрой и что-то прошептала ей на ухо. Валентина кивнула, но по ее щекам потекли слезы. Анжелина решила не вмешиваться. Она была уверена, что ребенок перевернулся, но все же решила проверить.

— Браво! Малыш в проходе головкой, а не ягодицами. Еще немного терпения, мадам! Как только я вам скажу, вы начнете тужиться, но не слишком сильно.

Вместо ответа Валентина разрыдалась и тут же правой ладонью закрыла себе рот, чтобы ее никто не слышал.

— Все будет хорошо, — уверенно сказала Анжелина. — Розетта, задерни занавеску, а то твои братья только сюда и смотрят. Им не надо видеть все это.

И тут самый старший мальчик задал мужчине вопрос. Тоненький голосок прозвучал совсем тихо:

— Скажи, папа, Титина не умрет?

Ответ потонул в вопле Валентины, похожем на рык разъяренного зверя. Но Анжелина все услышала. От ужаса у нее стало сухо во рту. Казалось, она поняла недосказанное.

«Этот мужчина — отец мальчиков и, несомненно, Розетты. А почему бы и не этой бедной девушки? Нет-нет, боже, как я такое могла подумать?!»

Потрясенная до глубины души, она почувствовала на себе пристальный взгляд Розетты. Девочка-подросток словно умоляла ее не задавать вопросов.

«Я права, иначе Розетта не испугалась бы так сильно», — подумала Анжелина.

Воспитывая дочь, Адриена Лубе не скрывала от нее сложностей мирской жизни и человеческие пороки. В двенадцать лет Анжелина знала о браке, о появлении на свет детей и строении женского тела больше, чем иные взрослые женщины. Конечно, о некоторых деталях родители не говорили в ее присутствии, но она ловила обрывки их разговоров, стоя за дверью кухни.

«Кровосмесительная связь! — решила Анжелина, массируя живот Валентины. — Мама говорила мне, что такое встречается. Она была в ужасе от отцов, способных насиловать собственных дочерей. Если это правда, как эта несчастная сможет радоваться рождению ребенка? Он будет ей сыном и одновременно братом…»

Розетта резко встала и скрылась за занавеской. До Анжелины донесся приглушенный разговор, однако слов она разобрать не могла. Валентина схватила ее за руку.

— Может, ребенок умер? — спросила она на одном дыхании. — После стольких часов…

— Нет-нет. Для этого нет никаких причин, — возразила Анжелина. — Ничего не бойтесь.

Валентина, закрыв глаза, беззвучно заплакала. Она по-прежнему сжимала руку Анжелины, вонзая в нее грязные ногти.

— А теперь тужьтесь. Надо тужиться, Валентина.

Молодая женщина замотала головой, словно говоря «нет», и попыталась сесть. Плача, она перевернулась на живот.

— Нет, нет! Старуха сказала, что я разорвусь! Я не хочу умирать!

Наконец Анжелина поняла, почему Валентина столь странно себя ведет: она пыталась сдерживать потуги, стараясь задержать рождение ребенка.

«Она хочет его убить, хочет избавиться от него! — ужаснулась Анжелина, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. — Боже, я должна ее образумить!»

Анжелина наклонилась еще ниже и зашептала Валентине на ухо, последовав примеру Розетты:

— Вы можете отдать ребенка сестрам из Сен-Годана. Не жертвуйте этим невинным младенцем! Убив его, вы сами рискуете лишиться жизни. Умоляю вас, тужьтесь сильнее, он уже выходит.