Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

Анжелина рассеянно кивнула головой. С течением времени радость от возможности заниматься своим ребенком с утра до вечера вытеснила последние угрызения совести. Анжелина говорила, что помогает Октавии по хозяйству, а за это Жерсанда де Беснак платит ей довольно значительную сумму. И вновь отец поверил объяснениям дочери.

Но горький час разлуки все же наступил. Анжелину приняли в школу повитух Тулузы при родильном отделении городской больницы. Молодая женщина блестяще сдала вступительный экзамен, что позволило ей получить стипендию. Она решила ехать третьим классом, хотя ее покровительница настаивала на первом.

— Я стипендиатка, мадемуазель, — возразила Анжелина. — И не хочу, чтобы все думали, что я занимаю более высокое социальное положение, чем это есть на самом деле. Вы прекрасно знаете, что повитухами часто становятся женщины со средним достатком, хотя и образованные. Я также не хочу злоупотреблять вашей добротой. Вы и так взяли в свой дом Анри и воспитываете его, как принца.

Это было сущей правдой. Едва в ее доме появился малыш, как Жерсанда де Беснак перестала считать деньги. Анри спал в комнате Октавии, поскольку служанка настояла, что именно она должна оберегать его сон. Жерсанда купила деревянную детскую кроватку, выкрашенную в голубой цвет. С высокого изголовья кроватки спускалась муслиновая занавеска. Ел Анри, сидя на высоком стульчике, к которому были приделаны колокольчики, чтобы ребенку не было скучно. А уж игрушек и дорогой одежды было столько, что молодая мать начала волноваться.

— Вы его слишком балуете, — часто повторяла Анжелина.

Но Жерсанда отвечала, что ребенок, растущий без отца, имеет право на компенсацию.

— Не омрачай мою радость, детка, — добавляла Жерсанда. — К тому же чем больше наш малыш забавляется, тем умнее он становится.

Анжелине пришлось уступить, поскольку последнее слово всегда оставалось за старой дамой. И вот теперь, когда поезд увозил Анжелину в Тулузу, она перебирала в памяти прекрасные минуты, проведенные с сыном. Это был единственный способ сдержать слезы, унять тревогу. «Анри начал ходить на следующий день после того, как ему исполнился годик, в середине ноября. Мы втроем аплодировали, он последовал нашему примеру, а потом упал на попку. Какой он крошечный! А в Рождество Анри с восторгом смотрел на наряженную елку, засунув в рот пальчик. Прежде я тоже никогда не видела наряженных елок. Мадемуазель Жерсанда объяснила мне, что это древняя языческая традиция. Так отмечали зимнее равноденствие. Люди украшали хвойное дерево раскрашенными плодами и колосьями в преддверии обновления природы, нового урожая. Конечно, мой малыш получил подарки: деревянную лошадку и кожаный мячик. Он никак не хотел расставаться с мячиком… Как я выдержу целый год разлуки? Октавия обещала, что каждое воскресенье будет приезжать ко мне с ним, но это так хлопотно».

Анжелине было странно, что уже сегодня вечером она окажется среди незнакомых ей женщин, в стенах заведения, о котором ничего не знала. Дрожащими руками она открыла сумочку и вынула письмо, где сообщалось, что ее приняли в школу повитух. В нем ничего не было сказано об условиях учебы, только адрес городской больницы и перечень документов, которые она должна представить.

Анжелина сидела в пустом купе на скамейке из лакированных досок. Вагон трясло, отчего скамейка казалась еще более неудобной.

— Надеюсь, я ничего не забыла, — прошептала Анжелина, взяв в руки пачку бумаг. — Сейчас посмотрим… Свидетельство о моей добропорядочности, подписанное мэром. Уж если я обманываю родного отца, значит, могу обманывать и всех остальных.

Одинокие матери не имели права становиться повитухами. Анжелина прекрасно знала это, и теперь благословляла небеса за то, что они неожиданно послали ей на помощь Жерсанду де Беснак.