Босиком - Элин Хильдебранд (2008)

— Ты заставила его рыть яму, — напомнила Бренда.

— Небольшое углубление, — поправила ее Вики. — Для костра. Чтобы мы могли поджарить маршмэллоу.

— Я хочу маршмэллоу, — сказал Блейн. — Мама говорила, что если я съем…

— И мы сможем прекрасно провести время! — громко проговорила Вики. Она слышала свой голос, который перекрикивал плач Портера; она была расстроена. — Мы сможем развести костер и прекрасно провести вечер.

— Вики?

Солнце садилось за воду; оно было похоже на тающую золотую каплю. Вики смотрела на Джоша, копавшего ямку, на Мелани, стоявшую за ним, на Бренду, которая, уперев руки в бока, доказывала, что она не вор, на Теда, качавшего Портера на руках и кормившего его из бутылочки (которую он непонятно где нашел). Они все были ей хорошо знакомы. И вся сцена была ей настолько знакома, словно Вики уже видела ее раньше, — возможно, она представляла ее в уме, когда думала об этом пикнике. Они устроили этот пикник для нее — чтобы вытащить ее из дому, — но это было лето последних желаний, и все хотели, чтобы этот пикник был идеальным и чтобы воспоминания о нем Вики могла унести с собой в могилу. И поэтому хотя ссора и была неприятной, Вики была рада, что они отказались от иллюзий и стали сами собой.

Но затем произошло что-то странное. Бренда, Тед и Джош замерли на месте, они не двигались. Почему? Вики поняла, что к ним подошел кто-то чужой, и ему принадлежал голос, который только что произнес ее имя. «Вики?» Голос был добрым и звучал удивленно, но с глубоким авторитарным оттенком. Она знала этот голос, но откуда?

В целом Вики ненавидела, когда ее узнавали (она вспомнила ту ужасную сцену на пляже с Кэролайн Нокс). Ей не нравилось, когда ее заставали врасплох, и, кто бы теперь перед ней ни стоял — силуэт был мужской, в сапогах и с удочкой, — он прерывал их семейный пикник и, кроме того, прерывал семейную ссору Кто знает, что успел услышать этот человек и что он теперь о них думал?

Вики прищурилась. Солнце было у мужчины над головой и сияло, словно ореол.

— Да, — сказала Вики.

— Это Марк.

— Марк?

— Доктор Олкот.

— О! — воскликнула Вики и выпрыгнула из кресла. — Привет! — Как только она встала, ей стало отчетливо видно его лицо — это был доктор Олкот, но в сапогах, футболке с надписью «Атлантик Кэфи» и кепке «Ред Сокс» он был просто неузнаваем, и, хотя Вики знала, что его зовут Марк, она никогда в жизни его так не называла. Вики думала, могла ли она пожать ему руку, и, пока она над этим размышляла, доктор Олкот наклонился и поцеловал ее в щеку, и у Вики было такое ощущение, словно ее только что в присутствии родителей поцеловал ее новый парень. Тед, Бренда, Мелани и даже Джош наблюдали за их разговором так, словно они были участниками телешоу. Никто из них не знал, кто такой доктор Олкот, — даже Бренда никогда с ним не встречалась, — и Вики уже собиралась всех ему представить, но вдруг вспомнила о том, что произошло прошлым утром. Она пропустила химиотерапию — а теперь доктор Олкот был здесь, свалился как снег на голову, чтобы разоблачить ее перед всеми. Сообщить ее семье о том, что она вредила своему собственному здоровью. Сказать им, что ей было наплевать, выздоровеет она или нет. А может, доктор Олкот просто спросит Вики, где она была, и ей нечего будет ответить; ей придется, стоя перед всеми, признать правду: «Я прогуляла». От перспективы такого унижения Вики некоторое время просто не могла вымолвить ни слова.

Доктор Олкот сделал шаг навстречу Теду и сказал:

— Добрый вечер. Меня зовут Марк Олкот, я врач Вики.

— А-га! — сказал Тед. — Очень приятно с вами познакомиться. Я Тед Стоу.

Мужчины пожали друг другу руки.

Вики, понимая, что должна взять ситуацию под свой контроль, вступила в разговор:

— А это моя сестра Бренда. Моя подруга Мелани Пэтчен. И наш… друг, Джош Флинн. И мои сыновья, Блейн и Портер.

— Довольно большая компания, — сказал доктор Олкот.