Дорогой ценой - Эльза Вернер (2016)

Кто в этот час увидел и услышал бы Арно Равена, тот понял бы, что, несмотря на свои годы и строгую сдержанность, несмотря на все мрачные стороны своего характера, он должен был победить всех соперников, если любил настоящей любовью. Вся давно сдерживаемая страсть и нежность вспыхнули в нем; каждое слово, каждый взгляд говорили о такой пылкой, сильной и глубокой любви, которую может испытывать только сердце зрелого человека, а не юноши. И Габриэль чувствовала это. Крепко прижавшись к Равену, положив голову ему на плечо, она вся отдавалась невыразимому блаженству. Никакие мрачные предчувствия не могли устоять перед очарованием близости любимого человека, перед звучанием его голоса, сопровождавшегося сладкой мелодией фонтана, под музыку которого пробудилась их любовь. «Рай блаженства» теперь приблизился и принял их в себя. Это был час такого полного, чистого счастья, какое человек может пережить только один раз, но который стоит целой жизни…

Внизу, в городе, башенные часы пробили одиннадцать. При этом напоминании барон слегка вздрогнул, потом быстро встал, как будто твердо на что-то решившись.

– Нам пора вернуться в замок, – сказал он. – Становится прохладно, да и тебе не мешает отдохнуть после утомительной поездки. Пойдем, Габриэль!

Она без возражений подала ему руку и последовала за ним. Они прошли мимо «Ключа ундин» и вышли из сада. Калитка закрылась за этой мирной, озаренной лунным светом тишиной, за этим часом блаженства – весенней грезе наступил конец.

В верхнем коридоре замка, ведущем в покои баронессы Гардер, Равен остановился. Все его существо возмущалось против мучительного горя разлуки, но он недаром слышал тревогу в полных предчувствий вопросах Габриэль. Он знал, что малейшая неосторожность с его стороны может все ей открыть и отдать ее во власть бесполезному, смертельному страху. Удар был неизбежен, но пусть лучше он разразится неожиданно.

– Покойной ночи, – сказала ничего не подозревающая Габриэль, целуя его. – Завтра мы снова увидимся.

– Завтра, – с усилием повторил Равен. – О, конечно! – Он нежно поднял головку девушки, так что на ее лицо упал свет висячей лампы, и долго вглядывался в милые черты, озаренные нежным румянцем счастья, и в ясные, лучезарные глаза, вглядывался так долго и пристально, точно хотел навеки запечатлеть в своей душе ее образ. Потом наклонился и поцеловал ее в губы: – До свидания, моя Габриэль, покойной ночи!

Габриэль тихо высвободилась из его объятий и ушла. На пороге своей комнаты она остановилась и послала ему прощальный привет, потом закрыла за собой дверь.

Равен неподвижно стоял на прежнем месте и смотрел туда, где исчез его солнечный луч. Его голос дрожал, когда он тихо произнес:

– Бедное дитя, каково-то будет твое пробуждение!

Глава 21

Утро следующего дня было пасмурным и туманным. Едва рассвело, когда полковник Вильтен явился в замок. Он пришел пешком, и слуга, очевидно, уже получивший соответствующие приказания, немедленно провел его в комнату барона. Скоро вышел и сам Равен. Он был совсем готов, и на его лице не было ни малейших следов тревожной или бессонной ночи. Он действительно спал глубоким и крепким сном до той самой минуты, когда его разбудили, и теперь спокойно поздоровался с полковником. Они обменялись несколькими словами относительно тумана, поездки, места и часа условленной встречи. Потом Равен вынул ключ от своего письменного стола и передал его полковнику.

– Мне хотелось бы попросить вас сделать в случае моей смерти первые и самые необходимые распоряжения, – сказал он. – Все мои бумаги в порядке. В том ящике лежит мое завещание и некоторые личные распоряжения, которые я сделал еще вчера. Там вы найдете также письмо, которое я прошу вас немедленно отправить по адресу доктора Рудольфа Бруннова.

– Вашему противнику? – спросил чрезвычайно удивленный Вильтен.