Женщина на грани нервного срыва - Лорна Мартин (2010)

Слишком быстро. Не надо быть психологом, чтобы заметить: я даже не задумалась. Мне показалось, что меня в чем-то обвиняют, и я рефлекторно выставила шипы. Доктор Дж. не раз объясняла мне, что это нормальная человеческая реакция, и все-таки я была недовольна собой — такой прокол после восьмидесяти часов терапии!

Я рассказывала ей про Дэвида, изо всех сил стараясь не слишком увлекаться. Только строгие факты, ничего лишнего.

— Я встретила потрясающего мужчину. Он врач, спасает людям жизнь, прямо как в американском сериале. Медсестры называют его «доктор Шарм». Ему тридцать четыре. Живет в фантастической квартире возле порта. Сейчас едет в Малави, где поможет тысячам местных жителей.

Но потом я все испортила.

— Мы целовались у него на балконе. Это был лучший поцелуй в моей жизни. Легкий ветерок мягко ерошил мне волосы, и я ощущала себя героиней голливудского фильма. У него самые нежные на свете губы, а на подбородке у меня теперь раздражение от его щетины. Это так здорово! И у него такие большие мужественные ладони. Точно как я люблю! Я думала, что упаду в обморок. Я отдала ему свое ожерелье и попросила привезти его мне обратно — совсем как Золушка, знаете. Правда. Я даже думаю, что именно он может оказаться моим суженым. Я никак не могу перестать о нем думать. Как в той песне Кайли — «не могу выбросить тебя из головы».

Меня так опьяняла любовь, что хотелось танцевать по кабинету.

А она сказала, что, возможно, у меня есть склонность с головой погружаться в одно романтическое увлечение за другим. Я запротестовала:

— Нет, нет, нет, это не про меня! Я знаю таких ветреников, которые без конца влюбляются. Они просто не могут жить без любви. Как заядлые курильщики, толком не загасив одну страсть, они тут же снова высекают искру с кем-то другим. Жалкое зрелище. Я, в отличие от них, самодостаточна и могу жить в полном одиночестве…

Я подсчитала, что в промежутке с семнадцати лет, когда я начала встречаться с Джонни, до нынешних тридцати пяти у меня не было постоянного мужчины в общей сложности восемь лет.

— Восемь лет — с Джонни, два года — с моим бывшим парнем. Кристиана, разумеется, не считаем, потому что это были неполноценные отношения. Значит, я была одна восемь лет из восемнадцати. Так что я не боюсь одиночества.

После привычной паузы психологиня произнесла:

— Прежде всего, по вашим собственным словам, у вас ушло шесть лет на то, чтобы забыть Джонни. Вы сказали, что регулярно с ним виделись и не проходило и дня, чтобы вы не вспоминали о нем. Это значит, что вы по-прежнему эмоционально зависели от него. Во-вторых, что касается Кристиана. Хотя ваша связь не была «полноценным» партнерством, вы принимали ее так близко к сердцу, что обратились к психотерапевту, когда отношения начали разваливаться. Существует разница между физическим одиночеством и эмоциональной самодостаточностью. Как вы считаете, вы были когда-нибудь эмоционально независимы?

Странно, но постепенно мы с доктором Дж. будто поменялись ролями: она часто отвечала мне молчанием, а в последнее время в молчание все чаще погружалась я.

Доктор Дж. не сказала: «Очевидно, вы никогда не были эмоционально независимы», но этого и не требовалось. Мне все было ясно — как если бы эти слова повисли в спертом воздухе кабинета.

Не знаю почему, но впервые за долгое время у меня защипало в глазах. Мне казалось, будто я отдаляюсь от самой себя и смотрю на себя со стороны. Очень неприятное ощущение. Я в очередной раз убедилась: я не тот человек, за которого себя принимала. Все, что я знала о себе, оказалось иллюзией. Через некоторое время доктор Дж. спросила, что я чувствую.