Подъезжает автобус, запах выхлопных газов щекочет мне нос. Автобус почти пустой, и я чувствую на себе взгляды людей по мере того, как, опустив глаза в пол, прохожу четверть пути к одному из свободных мест, прежде чем запрыгнуть на сидение и посмотреть в окно, ни на что особо не глядя. Я занимаюсь этим всю дорогу, пока водитель не предупреждает меня о моей остановке. Новый поток взглядов обрушивается на меня, пока я мчусь к передней двери, улыбаюсь водителю и выбегаю, прежде чем он сможет сказать то, что, судя по его виду, хотел сказать.

Я потеряла всё и сегодня меня ничто не сможет помешать нашей с ним встрече. Я хочу, чтобы он знал ‒ я жду его освобождения. Я хочу увидеть его, и знаю, что для нас всё реально. Возможно, мы могли бы пожениться, как на тех шоу, и я смогла бы постоянно навещать его… а может единорог подарит мне три желания.

Получается, мне нужно всего одно желание. Я несовершеннолетняя и без присмотра взрослых не могу навещать заключенных. Всё было зря, ну, практически всё. После одной одинокой слезы охранник сказал, что он сможет передать Нейту письмо в том случае, если я буду согласна, что персонал вначале прочтёт его в соответствии с регламентом. Я, не раздумывая, согласилась на его условия; всё для того, чтобы Нейт знал, где я и что я жду его. Если у него будет мой адрес, он сможет написать мне.

Мой почерк неразборчив из-за того, что рука слишком трясется, однако на самом деле я думаю, что его это не будет волновать. Я очень быстро пишу на тот случай, если охранник передумает. Дописав, я подношу письмо к губам до того, как охранник пугает меня, из-за чего я чуть ли не роняю послание.

‒ Нет. Ты не можешь оставить помаду, блеск или запах духов на письме. Сожалею.

Он действительно выглядел извиняющимся и я, благодарно улыбаясь, складываю письмо пополам и жду, чтобы он прочитал его, но он этого не делает. Я смотрю на него, затем вручаю письмо, желая, чтобы он прочитал его до того, как я отправлюсь домой. Но он вкладывает его в конверт и остается на своем посту, с каждой потраченной секундой убивая во мне по частичке надежды.

Он заметил, что я сомневаюсь, стоит ли мне уезжать, и криво улыбается.

‒ Он получит его где-то через неделю. Письмо как раз пройдет проверку, так что ожидание бессмысленно.

‒ Ох. ‒ Мне нужно два желания, ‒ спасибо.

Выжатая и опустошенная, я поворачиваюсь и направляюсь на автобусную остановку, не имея понятия, есть ли там автобус, который сможет меня отвезти обратно, или придется ждать, когда прибудет четырехчасовой автобус, на котором я планировала уехать.

Я сижу, многочисленные слезинки часами скользят по моим щекам в тишине, прежде чем следующий автобус забирает меня. Проходя через те белые двери дома моих боголюбивых приёмных родителей, я знала, что уже в пути на новое место жительства. Если бы Нейт получил моё письмо через несколько дней или даже завтра, было бы слишком поздно, чтобы я могла получить ответ. Марк и Бевэрли Смит не отправили бы почту с маркой из государственной тюрьмы, и я никогда не получу то письмо. Тем не менее, это не помешает мне писать ему еще, еще и еще.

Нейт должен знать: моя любовь сильнее стен и решёток.

Глава 14

Чарли

Настоящее