Вторая любовь - Джудит Гулд (1999)

Другой заговорил:

— Черт. Что это тут у нас? Долбаный умник?

— Что ж, по крайней мере, он пожелтел не от страха, — пошутил самый толстый. — Должно быть, очень силен! — и толстяк затрясся от беззвучного хохота.

Сонни изо всех сил старался, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул. Только так он мог попытаться подавить охватившую его ярость. Фонг уставился на смеющегося, старательно сохраняя вежливое выражение на лице. Сейчас не время и не место показывать свой гнев. Кроме того, китаец узнал расиста в лицо, вспомнил его зернистые черно-белые фотографии в десятках таблоидов. Перед ним сидел Марко Капоцци, получивший прозвище «Моллюск» за свое нежелание говорить с властями. Марко на ступенях здания федерального суда, Марко в наручниках направляется в тюрьму, Марко ныряет в свой лимузин, Марко входит в светский клуб, о котором говорят, что это штаб-квартира его «семьи».

Фонг произнес:

— Лимузин на улице, это случайно не ваш?

— А что если так? — шутливо отозвался жирный мафиози. — Ты в него врезался?

— Нет, но в нем было два человека.

Заплывшие жиром глазки чуть покосились на него.

— Что это значит «было»?

— К несчастью, они имели привычку наставлять оружие на людей, — пожал плечами Сонни. — Это вывело меня из себя, и я… гм… нейтрализовал их.

Толстяк подал знак одному из телохранителей, и тот торопливо побежал проверять.

— Ты их убил? — требовательно поинтересовался самый молодой, киллер лет сорока с лицом ребенка и прилизанными волосами.

Сонни покачал головой:

— Нет, просто послал их в нокаут, вот и все.

— Да? А чем это?

— Только этим. — Фонг поднял руки.

— Ты полное дерьмо! — фыркнул Марко, схватил бокал с самбуком и глотнул. Потом с громким стуком опустил бокал на стол. — Мои парни просто так не сдаются!

С другого конца обеденного зала, где открылась и закрылась дверь, донеслась какофония кухонного шума, послышался женский щебет. Потом, минуту спустя, дверь снова открылась и закрылась.

Посланный на разведку телохранитель бегом вернулся обратно.

— Эй, босс! — окликнул он.

Марко повернул голову.

— Что? — Он бросил на него свирепый взгляд.

— Вы в это не поверите, но Тони и Сол выведены из строя.

— Что! Чертовы дураки, дилетанты! Я с ними еще попозже поговорю!

— Они начинают приходить в себя. Я спросил их, что случилось. Парни говорят, что не знают, чем это их так отделали.

Румяное лицо Марко покраснело еще больше. Жилы на лбу набухли, напоминая дождевых червей, стремящихся выбраться из-под кожи. Он ткнул похожим на сосиску пальцем в сторону китайца.

— А этого долбаного клоуна убрать. Отправьте его на корм рыбам!

Сонни услышал, как у него за спиной передернули затвор оружия. Звук взведенного курка пистолета ни с чем не спутаешь.

— Кого это на корм рыбам? — раздался звучный женский голос.

Все оглянулись и посмотрели на Маму Рому, огромную, внушительную, которая, переваливаясь, шла к ним. Она была одета в то же самое вылинявшее домашнее платье и нежно-голубые виниловые шлепанцы, что и накануне. Даже фартук выглядел точно так же.

— Спрячьте пушки, — скомандовала она, грозно взглянув на телохранителей. Те в свою очередь вопросительно посмотрели на Марко. Темные глаза сицилийки блеснули. — Вам известны правила. Когда вы у меня, никаких перестрелок. А раз это твои парни, — обратилась она к Марко без всяких колебаний, — то к тебе это тоже относится.

— Но это дерьмо…

— Так-так. Я не собираюсь выслушивать никаких оправданий!

Мама Рома уперла руки в бока. Ее массивная грудь поднималась и опускалась, на лбу и верхней губе влажно поблескивали капельки пота.

— Ну? — Она хмуро взглянула на Марко.

Тот вздохнул и жестом отдал приказ телохранителям, немедленно спрятавшим оружие.