— Вижу, вы мне не очень-то верите. Я остановился в гостинице в Сан-Марко. Можете спросить кого угодно. Мы с Кэрри просто друзья. Я не обижу ее, обещаю вам. А теперь, — он быстро повернулся к Кэрри, не обращая внимание на подозрительный испытующий взгляд Мерайи, — пойдем, скажешь нам, куда класть вещи. Слух уже облетел Багни. Половина городка собралась, чтобы поглазеть на нас, как на цирковое представление!

Действительно, так оно и было. Старательные, услужливые руки десятка добровольных помощников уже разгружали повозку и вносили мебель в дом с громкими возгласами одобрения. Крохотный домик в одно мгновение заполнился людьми, доброжелательными, разговорчивыми, охотно помогающими делом и советом, но в то же время не скрывающими своего любопытства. Лео что-то тихо шепнул Пьетро на ухо, и парнишка исчез, чтобы через некоторое время вернуться уже с увесистым бочонком вина.

В ход пошли чашки и стаканы, привезенные Кэрри с виллы, но их явно не хватало, и детей послали по домам за посудой. Кэрри с невольным восхищением наблюдала за Лео, который знал итальянский не лучше, чем она сама, однако без труда объяснялся с людьми. Веселый и энергичный Лео парой фраз, красноречивыми жестами и дружеской улыбкой сумел расположить к себе друзей и соседей Мерайи.

Кэрри устроилась с чашкой вина в руке на подлокотнике кресла, которое они привезли и в котором сейчас сидела Мерайя. Она была очень довольна тем, что, сама того не желая, устроила для Мерайи веселую, шумную итальянскую вечеринку.

И тут, среди шумной болтовни и смеха, она вдруг вспомнила тишину и образцово-бездушный порядок, что царил в доме № 11 по Бэрримор Уок, с его современными удобствами, ярко освещенными окнами, подстриженной живой изгородью и ровными дорожками. Она вспомнила Артура и его манеру барабанить пальцами по столу в знак нетерпеливого ожидания чая ровно в пять часов. Вспомнила ненавистные вторники, четверги и субботы.

Она залпом осушила чашку.

— Кэрри!

Она подняла голову. Лео, явно довольный собой, стоял перед ней с большим керамическим кувшином в руке. От его веселого, бесшабашного вида на душе стало легче.

— Выпей еще.

— О, нет, мне уже хватит.

— Ерунда, Это лучшее вино кузена Пьетро. Ужасно дорогое. — Он сделал вид, будто вспоминает что-то. — Целых два с половиной пенса за галлон, так, кажется. Не отказывайся. Ты можешь обидеть хозяина. А он в данный момент занимается тем, что распаковывает наш фарфор. Тебе ведь не хочется, чтобы что-то разбилось?

Смеясь, она поддалась уговорам, и протянула свою чашку, хотя прекрасно понимала, что выпила уже гораздо больше, чем могла позволить себе. Лео наполнил чашку, дружески подмигнул, улыбнулся и исчез в толпе гостей. Кэрри наклонилась к Мерайе и увидела, что та смотрит на нее блестящими от слез глазами.

— Grazie, — тихо прошептала Мерайя. — Molte grazie, signora Stowe.

Кэрри улыбнулась липкими от сладкого вина губами и ощутила, как приятное тепло разливается по всему телу, как тяжелеет язык, а на душе становится легко и весело.

— Prego. И пожалуйста, — она нежно сжала хрупкую старческую руку, — пожалуйста, Мерайя, называйте меня просто Кэрри.

К тому времени, когда был произнесен последний тост, осушен до дна бочонок, а в маленьком домике наведен относительный порядок, на землю опустился теплый вечер. По одному, парами или шумными веселыми компаниями незваные гости стали расходиться по домам. Удобное мягкое кресло несколько церемонно водрузили у окна. Мерайя, отказываясь лечь в постель, расположилась в нем. Когда Кэрри, которая теперь более чем нетвердо держалась на ногах, наклонилась, чтобы на прощанье поцеловать хозяйку в морщинистую щеку, та что-то прошептала ей на ухо.

— Простите? — Не расслышала Кэрри.

— Приходи ко мне поскорее, — повторила та. — Я хочу тебе кое-что рассказать.

— Я приду.