– С Эдвардом Барронсом, герцогом Фарли. Разве он не заходил сюда?

– Заходил, – пробормотала Мэри, мысленно сравнивая Эдварда Барронса со своим отцом. Между ними имелось что-то общее – внушительные манеры и уверенный тон. Но на этом сходство заканчивалось. Барронс держался с достоинством, но без презрительного высокомерия. Он не демонстрировал своего превосходства, и в его сумрачном взгляде не было тлеющего огонька беспощадной жестокости. Того огонька, который ярким пламенем вспыхивал в глазах ее отца при малейшем неповиновении.

Ивонн подошла к Мэри и протянула руку. Но, видимо, вспомнив, что Мэри уклонялась от прикосновений, ограничилась неопределенным жестом.

– Надеюсь, герцог не… – Она замялась. – Он ничем не обидел тебя?

Этот человек вызвал в израненной душе Мэри множество переживаний. Но они не имели ничего общего с обидой.

– Нет, – коротко ответила она.

– Вот и хорошо, – с облегчением произнесла Ивонн. – Я встретила его, когда шла сюда. Он сам заговорил о тебе.

Не зная, куда девать глаза от смущения, Мэри отвернулась и уставилась на огонь, пылавший в камине.

– Неужели? – пробормотала она.

– И он назвал тебя чрезвычайно привлекательной молодой особой, – продолжала Ивонн.

– Меня?.. – Мэри вспомнила свое отражение в зеркале. Ее можно было назвать ночным кошмаром, привидением, огородным пугалом или ведьмой. Но чтобы такой мужчина, как Эдвард Барронс, нашел ее привлекательной?.. – Наверное, он пошутил, – предположила она.

– Нет, он говорил вполне серьезно, – возразила Ивонн. – И мне кажется… Теперь я знаю, как выйти из нашего затруднительного положения.

– Вы о чем? Не понимаю… – пробормотала Мэри, невольно поежившись.

– Дорогая, тебе нельзя здесь оставаться.

Пошатнувшись словно от удара, Мэри в панике вглядывалась в лицо Ивонн. Может быть, она передумает? Может, возьмет свои слова обратно? Ведь ей больше некуда идти, только на улицу…

– Прошу вас, – взмолилась она, – я сделаю все, что вы…

– Милая, я не собираюсь бросать тебя на произвол судьбы. Ты очень дорога мне. Мое сердце принадлежит тебе – так же, как принадлежало когда-то твоей матери. Но твой отец… Ему ведь известно, что мы с Эзме были ближайшими подругами. Поэтому в первую очередь он явится за тобой именно сюда. – Ивонн ненадолго умолкла. – Насколько я понимаю, он будет искать тебя, верно?

У Мэри подогнулись ноги, и она осела на пол. То, что сказала Ивонн, было не просто верно, а очевидно. Но, решаясь на побег, Мэри об этом не думала. Ею владела лишь одна мысль – вырваться из приюта и добраться до «Шатров Эдема». Ей казалось, что в конце долгого и опасного пути ее ждет спасение. А то, что этот путь приведет ее прямиком в лапы дражайшего папочки, герцога Даннкли, – такое ей даже не приходило в голову.

Как глупо… Как ужасно, как непоправимо глупо! Конечно, отец будет ее искать. Узнав о побеге, он ринется в погоню с упорством маньяка. И ему не потребуется много времени. Он быстро найдет ее и отправит обратно. Отправит туда, где нет жизни, а есть только беспросветное мучительное существование.

– Какой же тут может быть выход? – прошептала Мэри, зябко кутаясь в шелковую простыню.

Ивонн направилась к розовому мраморному столу с напитками и вскоре вернулась с двумя бокалами, наполненными янтарным бренди. Наклонившись к девушке, она протянула ей бокал:

– Держи.

Мэри послушно взяла бокал.

– Ивонн, у вас есть план? Что вы предлагаете?

Ивонн опустила глаза.

– Дорогая, я понимаю, что на твою долю выпали тяжкие испытания, но я вынуждена задать тебе вопрос… – Она сделала глоток бренди и уже без колебаний спросила: – Ты могла бы лечь в постель с мужчиной?

Мэри вздрогнула и постаралась отогнать жуткие тошнотворные воспоминания, пока они не захватили ее целиком.

– Я вижу, тебя заставляли ублажать мужчин, верно?