Свет твоих глаз - Джоди Хедланд (2015)

Это был последний английский склад вблизи острова, и теперь, уничтожив его, американцы устроили блокаду и на востоке, отрезав путь английским кораблям. Судя по всему, американцы решили, что, если не удается выбить британцев с острова, можно заморить их голодом и заставить сдаться.

Даже до сражения провизии на острове не хватало. Теперь же гарнизону пришлось уменьшить свой рацион в два раза. Огороды за домом командования опустели, все съедобное давно было съедено. А когда опустеет и склад, станут ли они требовать от островитян продовольствие, что те заготовили на зиму?

Анжелика боялась, что так и случится, если англичане не смогут прорвать блокаду и до зимы пополнить свои запасы. Прошлая зима была страшной. Но в этом году зима еще не началась, а голод уже подступал.

Она снова потерла мерзнущие руки. Если бы только нашелся способ передать Пьеру еду! Но ее не хватало и солдатам, а потому Пьер был последним из жителей форта, которому станут выделять драгоценную провизию. К чему тратить еду на того, кто уже приговорен к смерти?

Дверь в комнату Лавинии скрипнула и отворилась. Анжелика застыла, чувствуя, как учащается пульс.

Служанка выскользнула в коридор и прикрыла за собой дверь.

– Мисс Мак-Дугал не желает, чтобы ее беспокоили.

Анжелика взглянула на дверь. Возможно, ей стоит силой прорваться внутрь, несмотря на слова служанки. Тогда она бросится к Лавинии и будет плакать, просить, умолять. Ситуация представлялась настолько безнадежной, что Анжелика была готова на все, лишь бы только спасти Пьера.

– Мне очень жаль, мисс, – прошептала служанка.

– Ты сказала ей, что я надела платье?

– Да, и она ответила, что вы можете его оставить. Что она желает отдать платье вам как подарок.

Анжелика покачала головой.

– Но мне не нужно платье. Мне нужно увидеть ее.

– Она слишком нездорова, чтобы продолжать ваши уроки.

– Ты сказала ей, что мне не нужен урок? Я здесь только потому, что мне нужна ее помощь. Мне нужно освободить… моего друга из Черной Дыры.

Она не могла вслух назвать Пьера своим любимым, что было правдой. Как бы ей ни хотелось это отрицать, как бы Анжелика ни винила себя за то, что стала похожей на мать, как бы она ни старалась исправиться в будущем, она не могла перестать любить Пьера. И никогда не сможет. Даже после того, как его казнят.

Служанка помедлила.

– Она упомянула, что вы можете приходить с этой целью, и велела передать вам, что пришло время забыть о нем, что после того, что он сделал, вам стоит сосредоточить свое внимание на ком-то более достойном.

Забыть о Пьере? Это было все равно что просить Луну позабыть о Солнце. Он освещал ее жизнь. С ним она могла смеяться. Он превращал все тени в солнечный свет.

К тому же Пьер был достойным. Пусть даже он сделал несколько ошибок в этой войне. Пусть даже был слишком небрежен, пусть он попался. И все же Пьер медленно, но верно становился добрым христианином.

И она не могла его бросить.

Служанка начала пятиться.

Анжелика протянула руку, чтобы остановить ее.

– Прошу, передай Лавинии, что я сделаю все, что она пожелает. Что угодно.

Служанка помедлила.

– Пожалуйста, – взмолилась Анжелика. – Если она не хочет просить о его помиловании, пускай хотя бы попросит перевести его из Черной Дыры в тюрьму. Возможно, она поможет мне получить разрешение принести ему немного еды.

Но юная девушка уже качала головой.

– В Черной Дыре его ждет ужасная смерть. Все знают, что это смертельная ловушка. Там так мало воздуха, что узник однажды задохнулся, не дожив до казни.

– Я не могу заставить мисс Лавинию передумать, – ответила служанка, взглянув на дверь. – Но она упомянула, что завтра встанет с постели. Возможно, завтра вы сможете поговорить.

Анжелика поблагодарила девушку и ушла, цепляясь за тень надежды на то, что завтра, так или иначе, сумеет заручиться поддержкой Лавинии.