One for My Baby, или За мою любимую - Тони Парсонс (2011)

— Ну, если бы над ним начали издеваться. Что бы он сделал? Неужели тоже сбежал бы куда подальше и устроился на ночлег в фотобудке? Или лицом к лицу встретился бы с наглецами, которые его оскорбили?

— Перестаньте. Я же не Скала. Я просто толстуха-неудачница. А он даже и не человек уже, а почти что супермен. Вот почему он такой особенный.

— А мне кажется, что ты намного круче. Мне кажется, что ты смелее и сильнее его.

— Вы с ума сошли?

— Тебе ведь пришлось немало перенести в своей жизни. Сначала расстались твои родители. После их развода начались сплошные неприятности. Теперь твоей маме приходится работать не покладая рук с утра до вечера, чтобы содержать и себя, и тебя. Ты каждый день встречаешься с Сэди, Миком и их прихвостнями. Ты не выдержала бы всего этого, если была бы слабой. Вот почему мне кажется, что храбрости тебе не занимать. А все хулиганы, как правило, большие трусишки. К тому же ты очень милая девочка.

— И что с того, что милая? Это не очень-то помогает в жизни.

— Ну не скажи. Возьмем, к примеру, мою бабушку. Мы же не любили бы ее за то, что она избивала бы всех пенсионеров в округе, правда? И не уважали, если бы умела прокладывать себе путь локтями в автобусе, чтобы занять лучшее местечко. Мы любили ее совсем за другое.

— Конечно. Ну и как прошли эти, как их называют… похороны?

— Это была кремация. Все прошло так, как и должно было пройти. Не лучше и не хуже. Там было много народу. Некоторых людей я не видел долгие годы. Собрались все наши родственники. А еще присутствовали те, кого я не знал раньше. Соседи, друзья. У нее было очень много друзей, Изюмка. Ее любили все. Она вызывала в окружающих любовь. Потом играли гимны. И еще прозвучала песня, которая бабушке очень нравилась. «За мою любимую». Ее поет Синатра.

— Меня такая старая музыка вгоняет в депрессию.

— А что бы ты хотела услышать на похоронах? Рок-н-ролл? Синатра был очень даже к месту. Если бы присутствовала там, ты бы все поняла.

— Я не люблю похороны.

— Это своеобразное прощание с человеком.

— А я не люблю прощаться.

— Никто не любит. Но такова жизнь. Она состоит из цепочки приветствий и прощаний.

Я вспоминаю наши с Джорджем упражнения в парке, когда мы демонстрировали коллегам Джоша «толчки ладонями», и думаю о том, как он учил меня жить с переменами, которые указывают путь в будущее, нравится тебе это или нет, как важно отыскать в себе смелость, чтобы стать именно тем человеком, которым ты должен стать.

— Послушай, Изюмка, ты, наверное, считаешь, что только тебе одной пришлось пережить нечто подобное? Но ведь многие другие испытывали то же самое. Гораздо лучше бояться хулиганов и грустить в одиночку, чем стать такой же, как Сэди или Мик. Ты нормальный человек, а вот они с серьезными отклонениями. Я понимаю тебя. Тебе сейчас кажется, что эти издевательства никогда не кончатся. Но настанет день, и все пройдет. — Я осторожно убираю ее волосы с лица и вижу, что в глазах у нее стоят слезы. — Что случилось, Изюмка? В чем дело?

— Мне ее не хватает. Вашей бабушки. Мне ее очень не хватает.

— Мне тоже очень плохо без нее. А ты с ней сразу нашла общий язык. Ты сделала ее жизнь гораздо лучше. Это правда. Ты так о ней заботилась… Не многие дети твоего возраста сумели бы так. Да и взрослые тоже. Ты можешь по праву гордиться собой.

— Я все это делала для нее только потому, что она мне очень нравилась. Ваша бабушка была такая забавная. — Впервые за все время Изюмка улыбается. — Маленькая старушка, поклонница боев без правил. Надо же! Она была клевая.

— Ты ей тоже нравилась. Она увидела тебя настоящей. Такой, какая ты есть на самом деле.

— Вы действительно так считаете? Или просто решили выманить меня из будки?

— Я действительно так считаю, — говорю я совершенно искренне. — Послушай, так мы едем к твоей маме или не едем?