В плену страсти - Эйлин Драйер (2016)

– Думаю, вам надо отдохнуть, – выдавила она, собирая кружки. – Для вас сейчас это самое лучшее. К тому же вы все равно ничего не сможете сделать, пока не получите весточку от лорда Дрейка. Вы сообщили ему, куда писать?

Йен кивнул:

– Он должен написать письмо и отправить его через почту Лайм-Реджис от имени Тома Фрейна. Старый Джордж говорит, что он часто получает письма из Лондона от адресата с таким именем.

– Да, у него немало благодарных клиентов. – И ни один местный житель не признается, что узнает это имя, если его спросят.

Блестящая задумка!

Собрав вещи, Сара еще раз внимательно посмотрела на Фергусона. Лихорадка опять подступала к нему: его кожа стала сухой и покраснела, руки тряслись. Закрыв глаза, он положил голову на руки. Сара изо всех сил сжала в руках ножницы, так ей хотелось прикоснуться к нему. Помочь ему. Отогнать от него усталость и остудить жар. Комок тревожности, который теперь постоянно обитал в ее груди, стал тверже и тяжелее. Сара начала ненавидеть это время, потому что не могла прекратить его страдания, прогнать его ночные кошмары. Но находиться вдали от него было еще хуже. Она беспокоилась и металась, в груди у нее теснило, а руки сжимались в кулаки, чтобы не потянуться к кухонной двери. Она будет очень рада, когда он уйдет. Потому что тогда она сможет отдохнуть.

Нет, подумала Сара, понимая, как она скучает по нему. Это неправда. Она не обрадуется, когда Йен уйдет. Боль станет еще острее. И не пройдет никогда.

Несмотря на это, она все-таки протянула к нему руку.

– Йен!

Несколько секунд он не отвечал. Сара встала рядом с ним на колени, словно могла унять его боль. Словно это уняло бы ее собственную боль.

– Я не могу отдыхать, – сказал Фергусон. – Я не могу встретить с поднятой головой то, что меня ждет.

Сара была готова поклясться, что сердце подскочило у нее в груди. Господи, это невыносимо!

– Если вы не постараетесь, то вам никогда не справиться с лихорадкой, – сказала она, осторожно прикасаясь рукой к его колену. – Мне кажется, скоро она пройдет. Еще день или два. Пожалуйста! Если хотите, я останусь.

– Ты не можешь оставаться со мной, детка, – проговорил он. – Неужели никто не будет тебя искать?

Сара смахнула волосы с его лба.

– Только не после обеда, – ответила она. – Они все боятся, что я заставлю их работать.

Наконец Йен поднял свое измученное лицо. Сара едва не вздрогнула, увидев блеск отчаяния в его глазах.

– Они ждут в темноте, – прошептал он.

Сара не поняла, что выронила свои вещи, пока не осознала, что стоит перед ним на коленях и держит его за руки, хотя ей больше всего хотелось обнять его, чтобы своими руками отогнать от него призраков.

– Но тогда я встречу их вместе с вами, – вымолвила она, робко улыбаясь.

Йен не улыбнулся в ответ.

– Но даже я не хочу видеть их, – сказал он. – Как можешь ты хотеть этого?

Ее сердце сжалось. Сара почувствовала, как жгучий огонь слез обжигает ей горло. Как она может? Она не хочет знать.

– Но это же не мои ночные кошмары, – вместо этого заметила она. – А теперь ложитесь. – Потянувшись к нему, Сара взяла в ладони его измученное, усталое лицо. – Я буду рядом, Йен.

Ее сердце, ставшее еще более ранимым, рыдало от горя. А потом, поскольку прагматизм был ее лучшей защитой, Сара помогла Фергусону лечь на кровать и провела остаток ночи, тщетно пытаясь унять его лихорадку.

Как он и боялся, эта ночь оказалась самой тяжелой. Сара не знала, ее это вина или его, но, называя имена своих призраков, он кричал громче, чем прежде. И она знала, что это не битва. Когда Йен видел вокруг себя кровопролитное побоище, когда его люди умирали у него на глазах, он становился больше, тверже, а его боль превращалась в нечто живое, извивающееся. Когда он начал что-то бормотать в самые темные предрассветные часы, свет фонаря осветил его глаза, расширившиеся от шока. От затемнения сознания. От нарастающего ужаса.