Паника - Лорен Оливер (2014)

На улице Хезер сделала несколько глубоких вдохов. Воздух был очень влажный. Надвигалась гроза – сильная гроза, судя по небу, которое было практически зеленым, будто весь мир вот-вот стошнит. Хезер откинула капюшон, позволяя поту со лба испариться.

Она побежала по парковке к колонке.

И остановилось.

Лили не было в машине.

Раздался громкий звук, от которого Хезер подпрыгнула. Небо раскрылось, и дождь сердито зашумел по тротуару. Хезер добежала до машины, как только первый удар грома разорвал небосвод. Она дернула дверь. Заперта. Где, черт возьми, Лили?

– Хезер! – голос Лили прозвучал в шуме дождя.

Хезер повернулась. Полицейский стоял рядом со своей бело-голубой патрульной машиной. Одной рукой он держал ее сестру.

– Лили! – Хезер подбежала, забыв о мерах предосторожности. – Отпустите ее, – сказала она.

– Спокойно, спокойно. – Коп был высокий и тощий, а его лицо напоминало морду мула. – Будьте спокойны, обе. Хорошо?

– Отпустите ее, – повторила Хезер. Коп подчинился, и Лили подбежала к сестре, обвив ее талию руками, как маленькая девочка.

– Подождите, – сказал коп. Снова вспыхнула молния, подсветив его серые кривые зубы. – Я просто хотел убедиться, что с этой маленькой леди все в порядке.

– С ней все хорошо, – сказала Хезер. – У нас все в порядке. – Она начала отворачиваться, но полицейский ее остановил.

– Не так быстро, – сказал он. – У нас по-прежнему есть одна маленькая проблема.

– Мы ничего не сделали! – заговорила Лили.

Полицейский покосился на нее.

– Я тебе верю, – сказал он, немного смягчившись. – Но вот эта машина, – он показал на побитый «Таурус», – числится в угоне.

Дождь лил так сильно, что Хезер не могла ни о чем думать. Лили выглядела очень грустно и слишком костляво – ее футболка прилипла к ребрам.

Коп открыл заднюю дверь патрульной машины.

– Садись, – он обратился к Лили. – Просохни.

Хезер это не понравилось – ей не хотелось, чтобы Лили была рядом с полицейской машиной. Вот чем они тебя брали – были милы, заставляли думать, что ты в безопасности, а затем без предупреждения переворачивали столы. Хезер вспомнила Бишопа, и от этого у нее сжалось в горле. Не только копы использовали такую тактику.

Но Лили забежала внутрь, прежде чем Хезер успела сказать «не надо».

– Может, пойдем куда-нибудь и поговорим? – спросил коп. По крайней мере, он говорил не рассерженно.

Хезер скрестила руки.

– Я в порядке, – сказала она, надеясь, что он не заметит, как она дрожит. – И я не крала эту машину. Это машина моей мамы.

Полицейский покачал головой:

– Твоя мама сказала, что ты ее украла. – Хезер плохо слышала его сквозь шум дождя. Вы неплохо обустроились на заднем сиденье. Еда. Одеяла. Одежда. – Капля дождя скатилась с кончика его носа, и Хезер подумалось, что он выглядит так же жалко, как Лили.

Она отвела взгляд. Ей хотелось рассказать ему, излить душу, объяснить все. И это желание росло, как воздушный шарик внутри ее груди, больно давя на ребра. Но она просто сказала:

– Я не вернусь домой. Вы не можете меня заставить.

– Разумеется, могу.

– Мне восемнадцать, – возразила она.

– Ни работы, ни денег, ни дома, – сказал коп.

– У меня есть работа. – Хезер знала, что выглядит глупой и упертой, но ее это не волновало. Она обещала Лили, что они не вернутся назад, и сдержит свое обещание. Возможно, если она расскажет о маме – о вечеринках и наркотиках, – ей не придется возвращаться назад. Но они могут упрятать маму в тюрьму и отдать Лили в дом к незнакомым людям, которым на нее наплевать. – У меня есть хорошая работа.

И вдруг она поняла – Энн.

Хезер посмотрела на полицейского:

– Я могу сделать один звонок?

Он впервые улыбнулся. Но его глаза по-прежнему были грустными.

– Ты не под арестом.