Долина Слез - Соня Мармен (2013)

Лицо ее было мокрым от слез. Меган окинула меня полным отчаяния взглядом и убежала. Я присела на стул. Она и вправду беременна. Теперь я это знала наверняка. Странно, я как будто бы победила, но победа почему-то получилась горькой. И потом, что я выиграла такого, чего у меня еще не было? Сладость возмездия оказалась не столь пьянящей, как я ожидала.

* * *

Отныне мне нужно было опасаться Меган. В момент, когда она выплюнула мне в лицо свои угрозы, а длился он пару секунд, не больше, мне почудился в ее глазах огонек смертоносного безумия. И все же я решила никому об этом не рассказывать.

Страхи мои оказались напрасными. Сара не стала скрывать радости, узнав, что мы с Лиамом поженились. Она помогла мне наполнить кладовку свежими продуктами и научила тому, чего я не умела и что мне предстояло теперь делать изо дня в день – сбивать масло, готовить творог, печь bannock[69], молоть овес для сладких печений.

Лэрд с несколькими мужчинами из клана уехал в Эдинбург, к брату Аласдару, чтобы вместе с ним предстать перед следственной комиссией.

Лиам вместе с другими односельчанами строил новую усадьбу возле устья реки Ко, на том месте, где прежде располагалась деревня Инверко. В доме, на постройку которого пошли красивые сухие камни, было три этажа и застекленные окна. На плите перекрытия над дверью было начертано слово «Карнох». Ежедневно в обеденный час я приходила туда с корзинкой еды и мы вместе обедали, сидя под деревом.

Постепенно жизнь вошла в свою привычную колею, и жители деревни привыкли к моему постоянному присутствию. Лиам пользовался общим уважением, поэтому и со мной все были очень почтительны. Теперь я была для них просто «миссис Лиам Макдональд из Гленко».

Мы с Лиамом занимались каждый своим делом, а по вечерам, после хорошего ужина, усталые и счастливые, прижимались друг к другу на кровати, которую сделал для нас Малькольм.

В этот вечер Лиам говорил мало, хотя обычно после долгого трудового дня он бывал очень разговорчив. С задумчивым видом он сидел и смотрел, как я мою посуду. Решив, что он поссорился с кем-то из товарищей, я не стала его расспрашивать, но поинтересовалась все-таки, не болен ли он.

Он ничего не ответил и по-прежнему следил за каждым моим движением. Меня охватило беспокойство. Случилось что-то куда более серьезное, чем я сперва предположила. Лиам сжал губы, нахмурился и отвел взгляд. Я подошла к нему сзади, обняла и положила подбородок ему на плечо. Он слегка напрягся, когда я прижалась к нему грудью.

– Лиам!

Затем он молча высвободился из моих объятий, встал и вышел из дома. Я осталась стоять, глядя на захлопнувшуюся за ним дверь. Время было позднее, для прогулки неподходящее, и чутье подсказывало мне, что плохое настроение мужа каким-то образом связано со мной.

Остаток вечера я вспоминала, что же такого я могла сделать, чтобы настолько расстроить его, но ничего не придумала. Я уже легла спать, когда Лиам вернулся и тоже лег в кровать. Вид у него по-прежнему был удрученный, но я сразу почувствовала, что он хочет поговорить. Не тратя времени на околичности, он спросил у меня прямо:

– Скажи, a ghràidh, что ты сделала со шкатулкой, той, что лежала в шкафу?

Вопрос обескуражил меня. Лиам говорил спокойно, однако меня это не утешило.

– Со шкатулкой?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Я не могла понять, почему он меня об этом спрашивает.

– Я ее не брала.

Несколько секунд мы оба молчали.

– Клянусь тебе в этом, Лиам! – сказала я твердо.

– Ты ведь знала, что в ней, верно?

Он лежал на кровати, уставившись на потолочные балки.

– Да, – ответила я поблекшим голосом. – Я нашла ее в тот день, когда мы вернулись в Карнох и я смотрела, что есть в шкафу.

Я склонилась над ним, желая посмотреть ему в глаза.

– Лиам, неужели ты думаешь, что я могла нарочно что-то сделать с этой шкатулкой?