Одного поля ягоды - Рита Браун

- Чесси Смит, да как ты смеешь разговаривать с ней в таком тоне! - вот теперь Луиза разозлилась.

- Вот были бы мы женаты... - продолжил Чесси.

- Чего?!

- Ну, так этот чувак сказал, - ответил Чесси с улыбкой.

- Да он был пьян в стельку! - пожала плечами Джулия.

- Я не хочу, чтобы это повторилось. А вы, парни? - он обвел взглядом остальных и те согласно закивали, соглашаясь, что дело чуть не обернулось бедой.

- Вы их только послушайте! - Джулия обратилась к девочкам за поддержкой. - Да они выжили только потому, что мы разобрались со всеми костоломами сами!

- Если ты выйдешь за меня, такое больше не повторится, - Чесси скрестил руки.

- Ты шутишь? - спросила Джулия.

- Перед лицом друзей? Я серьезно. Выходи за меня. И к тому же, дорогая, с тобой я никогда не буду опасаться за собственную жизнь.

Все замерли в ожидании, глядя на Джулию Эллен.

Она помолчала, а затем медленно процедила:

- Ладно, Чесси Смит, но когда у тебя выдастся трудный денек, помни - ты сам напросился.

22 мая 1980 года

- Луиза, я не знаю... как-то это неправильно, - нахмурилась Орри. В свои почти восемьдесят она все еще носила огненно-рыжую прическу и выщипывала брови а ля Марлен Дитрих. Сочетание пепельно-голубых волос Луизы и рыжей шевелюры Орри делало их той еще парочкой.

- Да все правильно! Библия велит не проявлять снисхождения к таким людям.

- Знаешь, если я чему и научилась, живя в Раннимиде, так это не вмешивать в наши дела чужаков! - предупредила Орри.

- Ну, эта контора "За спасение детей", может, и чужаки, но зато они могут поднять неслабый шум. И тогда Никель и моя заносчивая сестрица будут у меня в руках.

- А эти люди... ну, голубые и розовые... у них нет связей с Ку-Клукс-Кланом?

- Насколько мне известно - нет, - Луиза заговорщически понизила голос, - разве что они делают это тайно.

- Может, обвинить их в связях с нацистами?

- Орри, нацисты все в Германии. Что они здесь забыли?

- Нет, но существует же Американская нацистская партия, - Орри старалась говорить, как библиотекарь.

- Чепуха какая. У нас свои чокнутые есть, зачем обезьянничать и подражать нацистам? К тому же они войну-то проиграли. Если уж хочешь кому-то подражать, выбирай победителя, - изложила Луиза свои политические взгляды.

- Попомни мои слова, Луиза Хансмайер, - надо крепко подумать, прежде чем ворошить осиное гнездо.

- Че-пу-ха! Никель окажется у меня под колпаком и прибежит как миленькая с денежками. А кто еще продаст ей полдома после того, как разойдется слух, что она - сочувствующая коммунистам лесбиянка, а? Хуже того, она даже не настоящая лесбиянка, потому что ей и мужчины тоже нравятся!

- В Раннимиде споконвеку такие жили, и всегда будут. Все и так про всех все знают.

- Знать и говорить вслух - это разные вещи, - скрестила руки на груди Луиза.

- А ты не потому ли заимела зуб на Никель, что она не вписала тебя в свою последнюю книжку? - Орри попала в самую точку.

- Нет, не потому. Совсем не потому. С чего это тебе в голову взбрело? Да я счастлива, что не имею ничего общего с той пакостью, о которой она пишет. Иначе как бы я в глаза людям смотрела в этом городе? И как ты вообще могла такое подумать, Орри Тадья Моджо!

- Я думала, ты не читала ее книжку.

Глаза Луизы распахнулись.

- Я не говорила, что читала ее. Я о ней... слышала.

- И кто тебе рассказал?

- Надежный источник.

- Луиза?! - повысила голос Орри.

- Не твое дело! У девочек свои секреты, - круглые пятнышки румян на лице Луизы засияли еще ярче, темно-алая помада запереливалась неоновыми оттенками.

- А что с половиной денег, которые причитаются Джулии? - Орри любила поговорить о деньгах.