Финальный аккорд - Кевин Милн (2016)

– Я знаю, что ты любишь меня. И по какой-то сумасшедшей причине я чувствую то же самое по отношению к тебе. Именно поэтому у меня есть кое-что, что я хочу показать тебе. Я собиралась сохранить это на потом, но уже не могу ждать.

Она встала, схватила меня за руку и потащила в нашу спальню. На стене над кроватью в раме висела большая картина, написанная маслом.

– Ну? Как тебе? Это твой личный экземпляр работы Аннализы Брайт. На холсте.

Я потерял дар речи. Картина поражала невероятным портретным сходством ее и меня в ту ночь, когда я предложил ей написать что-нибудь на день нашей годовщины. На ней были изображены мы оба. Сидя на полу, мы держались за руки и обнимали земной шар, находясь в идеальной симметрии. Положение наших тел и ног, обвивающих друг друга в противоположных направлениях, создавало видимость единого существа, состоявшего из инь и ян. Там, где заканчивался один, начинался другой. Каждый давал начало и являлся завершением другого.

– Это самая удивительная вещь, которую я когда-либо видел, – сказал я наконец. – Это над ней ты работала по ночам?

Она взволнованно кивнула.

– Было очень трудно делать это в секрете от тебя. И я сомневалась, что смогу закончить к сроку. Но… я хотела сдержать обещание.

Когда последние слова дошли до моих ушей, мое сердце замерло. Я был так занят остальными делами, что не смог выполнить свою часть договоренности. Хотя я написал много хороших песен, Анна уже все их слышала, и ни одна из них не была написана специально для нее. Я думаю, что она увидела страдание в моих глазах.

– Все нормально, – мягко произнесла она и нежно коснулась моей руки, считаясь с моими чувствами. – Этот год выдался тяжелым, и ты был занят сверх меры. Пожалуйста, не переживай, что ты не написал мне песню.

– Но я обещал, – неубедительно пробормотал я. Она серьезно взглянула на меня.

– Я знаю. Есть и другие вещи, которые ты тоже обещал. Если ты не возражаешь, я бы хотела поговорить с тобой о них, пока мы будем ужинать.

Я кивнул, и мы вернулись на кухню. В то время как мы ели курицу фуэго, Анна снова удивила меня. Она протянула через стол белый рвотный пакет из самолета, чтобы я его изучил. Я сразу его узнал.

– Где ты это нашла? Я думал, он сгорел со всем остальным.

– Ты, наверно, стареешь. У тебя начинаются провалы в памяти. Где-то месяц назад я доставала Карла из футляра, чтобы оставить тебе записку, но кнопка от плечевого ремня зацепилась за фетровую подкладку и выдернула ее. Пакет был подсунут под подкладку.

– Это верно! Я совсем забыл. Я положил его туда, думая, что там он будет в безопасности.

– Ты не ошибся. Он находился в таком сокровенном месте, что ты вряд ли когда-нибудь его нашел бы.

– Может быть, я старею. Но я рад, что, по крайней мере, один из нас обнаружил его.

Анна ласково улыбнулась.

– Я тоже. Но почему ты не поделился этим со мной раньше? Мне нравится то, что ты написал про нашу свадьбу. И обо мне. Это очень мило.

Я внимательно просмотрел слова, которые написал триста шестьдесят пять дней тому назад.

– Ага, хорошо. Именно так я себя тогда чувствовал. И на самом деле до сих пор ничего не изменилось.

– А как ты относишься к тому, что написано на обратной стороне пакета?

Я перевернул его, чтобы найти список обещаний, которые дал в день нашей свадьбы. Перед тем, как ответить, я внимательно ознакомился со списком.

– По-моему, с некоторыми из них я хорошо справился. Не идеально, но довольно хорошо. Все, в чем я поклялся во время свадебной церемонии, я считаю, что я выполнил. То же самое можно сказать и про обещания, которые я дал твоему отцу.