Финальный аккорд - Кевин Милн (2016)

– У меня есть кое-какие документы, которые надо заполнить, – сказал он. – Может, вам что-нибудь принести, когда я закончу?

– Спасибо, мы в порядке.

Я еще раз пожал ему руку и направился по коридору. Когда я добрался до отделения интенсивной терапии, то наткнулся еще на одну глухую стену.

– Пока операция не закончится, – объяснил врач, – мы ничего сообщить не можем. Я знаю, что ваша жена была доставлена в операционную, как только ее привезли, и сейчас для нее делается все самое необходимое. На данный момент лучшее для вас – это просто держать себя в руках, пока мы не сможем сообщить вам что-то конкретное.

– Значит, мы все еще не сможем увидеть маму? – спросила Хоуп, которая с каждой минутой выглядела все более усталой.

– К сожалению, тыковка. Похоже, нам придется подождать еще немного.

Доктор присел на корточки, чтобы посмотреть на Хоуп.

– Но я обещаю, что мы будем заботиться о твоей маме, ладно? И мы разрешим вам увидеть ее, как только будет можно.

Через тридцать минут Рег заглянул в приемную отделения. В руках у него был маленький плюшевый мишка. Хоуп уже крепко спала.

– О, похоже, я слишком опоздал.

Вместо нее он протянул игрушку мне.

– Она будет довольна, когда проснется. Вы закончили с документами?

Он кивнул.

– На самом деле это никогда не заканчивается. Но все, что можно на данный момент, я сделал.

– Это как-то связано с Анной?

Он еще раз кивнул.

– Я хотел вытащить как можно больше деталей из полицейского отчета. Они нужны для медицинской карты. Никогда не известно, какая самая мелкая деталь может помочь врачам в дальнейшем.

– Нам никто ничего не говорит, – сказал я, не скрывая свое расстройство. – Можете ли вы, по крайней мере, объяснить, что произошло?

В выражении лица Рега появилось теплое и нежное сочувствие. Очевидно, что это был не первый в его практике случай общения с измотанным супругом, и было видно, что у него было достаточно терпения для таких ситуаций.

– Конечно, Итан. Заметьте, мне известно только то, что изложено в отчете, но я рад поделиться с вами.

Он пролистал какие-то бумаги.

– Посмотрим… примерно в половине девятого на углу рынка и Герреро в машину вашей жены Анны, когда она совершала левый поворот, врезалось другое транспортное средство.

Меня стало мутить.

– Парень тоже в больнице?

– Это не парень. Другим водителем была студентка колледжа. Она ехала на «Эскалейде» своих родителей. Начнем с того, что эта машина крупная и безопасная, плюс у нее большой блок двигателя. При столкновении между ней и точкой удара было достаточное расстояние, что явилось дополнительной защитой. Последнее, что я слышал, девушку проверяли на возможное сотрясение мозга и повреждения в шейном отделе позвоночника, но на первый взгляд она отделалась лишь несколькими синяками и шишками.

Слово «колледж» сразу заставило меня думать про алкоголь.

– Она была пьяная?

Он поморщился и отрицательно покачал головой.

– Хуже.

– Наркотики?

– Нет. Переписывалась во время вождения. Клянусь, я бы скорее вручал этим детям пиво, а не мобильный телефон, когда они садятся за руль. У некоторых людей, особенно у молодого поколения, отправка сообщений становится почти пристрастием. Такое чувство, что они не могут не ответить на эсэмэс, когда их телефон вибрирует, независимо от того, чем они занимаются в этот момент.

– Отправка сообщений… – тупо сказал я, пытаясь представить, как кто-то едет на полной скорости, а в это время его глаза и пальцы сосредоточены на двухдюймовом экране, а не на дороге перед собой.

– Значит, вы не видели Анну, когда ее привезли на машине «Скорой помощи»?

Рег покачал головой:

– Нет. Как я уже сказал, ее срочно отправили в хирургическое отделение еще до того, как я был проинформирован. Но мне удалось очень коротко поговорить с одним из сотрудников бригады медиков, которая оказывала ей помощь.