Перевал - Николас Эванс (2006)

Он не делился с Евой ощущениями от сеансов, но перемены были поразительными. Бен и Ева могли разговаривать практически на любую тему, включая и душевные переживания. Врач сказал Бену, что грусть и тоска становятся для некоторых привычкой. Вина нужна человеку, чтобы переосмыслить сделанное. Если же ты не делаешь выводов и не движешься дальше, то это превращается в жестокую игру с самим собой. Он предложил Бену, чтобы тот каждый раз, начиная терзаться, останавливался и мысленно смотрел с высоты, решая, хочется ли ему сегодня падать, чтобы набить себе шишку?

Бен продолжал мучить себя вопросами, на которые не мог получить ответов, но уже летом Ева увидела, что он становится все более раскрепощенным и жизнерадостным. Пабло его обожал. Эта привязанность была взаимной. Бен умел ладить с детьми. Он изображал вместе с Пабло борцов сумо, играл с ним в футбол, смеялся и разговаривал о том, что интересно мальчишкам в этом возрасте.

Когда он перебрался в Санта-Фе, то всерьез хотел найти себе отдельное жилье. Бен много времени потратил на поиски подходящего места, но все предлагаемые варианты его не устраивали. Ева не стала его отговаривать. До настоящего времени они прожили вместе не больше двух недель и все было прекрасно. Но Ева, понимая значимость и серьезность такого шага, считала, что принимать решение жить вместе под одной крышей еще рано. И все-таки перемены произошли. С Беном было легко, что, вероятно, объяснялось его долгой жизнью в браке. Вскоре они, почти не сговариваясь, решили, что он должен остаться у нее. Однако он снял комнату неподалеку, на той же улице, которую использовал теперь как офис.

Еве пришлось приложить немало усилий, чтобы немного перевоспитать его. Она отучила Бена суетиться по любому поводу. Она была поражена его стремлением к идеальному порядку. Ему нравилось, чтобы каждая вещь лежала на своем месте, а Ева на это не обращала особого внимания. «Хорошо, — говорила она, — считай, что я неопрятна». Иногда она заставала его за уборкой… Бен постоянно проверял, не забыла ли Ева закрыть машину, чего она никогда не делала. В такие моменты Ева становилась перед ним и выжидающе смотрела. Тогда он поднимал руки вверх и извинялся.

— Зачем закрывать машину? — спрашивала она.

— Потому что из нее могут вытащить вещи. Тебя могут обворовать.

— Я не закрывала двери, сколько себя помню. Честно, я уже лет десять не запираю машину. У меня никто ничего не воровал.

— Значит, тебе просто повезло.

Она пыталась привести аргументы в свою пользу, доказывая, что он называет разумной предосторожностью то, что, по ее мнению, следует рассматривать как ожидание худшего. «Если ты заранее, — говорила Ева, — ожидаешь негативный результат, то в будущем, по странному стечению обстоятельств, твои опасения оправдаются».

— Приведи мне хоть один пример, — упрямился Бен.

— Боже мой, да я могу привести сотню.

— Нет, достаточно одного.

— Хорошо. Заставлять Пабло надевать шлем, когда он садится на велосипед.

— Но он же маленький и может упасть, честное слово.

— Видишь, ты уже начал предсказывать плохое.

— То есть ты хочешь сказать, что, надевая ему шлем, мы увеличиваем его шансы упасть?

— Ну… Возможно.

— Ева, ты меня не убедила.

— Я понимаю, но дети должны учиться на своих шишках. Ты не можешь защитить их от всего на свете. На днях ты весь напрягся, когда он начал карабкаться на дерево.

— Он себе шею мог свернуть.

— Но этого не произошло.

Бен покачал головой. Она обняла его.

— Послушай, любимый, — продолжала Ева, — я только хочу сказать, что если у тебя негативный настрой, то ты получишь негативные эмоции. Такой же властью обладают позитивные мысли. Так зачем выбирать худшее?