Дикие сердцем - Виктория Клейтон (2008)

— Я не верю ни единому твоему слову. Пока ты раздумывала над ответом, твое лицо выражало сладострастие. На самом деле, исходя из сказанного тобой, я могу сделать вывод, что Алекс был довольно симпатичным мужчиной. Возможно, потому, что мне, как и всем женщинам, ужасно хочется стильно одеваться, ездить в шикарной машине и обедать в дорогом ресторане… Не стесняйся, скажи, если сочтешь меня слишком любопытной. Я всегда задавала прямые вопросы. Мама укоряла меня за прямоту и ужасную грубость. Бедная мама! Она так желала, чтобы жизнь была вокруг чистой, светлой и благоухающей. Ей почти удавалось этого добиться. К сожалению, болезнь не красит человека. Я очень старалась, но мама так и не простила мне плохо выглаженных простыней и ненакрахмаленных наволочек.

— Она была счастлива иметь такую дочь и такой дом.

Я огляделась. Ярдли Хауз был построен в начале века из кирпича, камня и дуба в стиле раннего Средневековья. Дом не был красив, но я восхищалась мастерством его создателей, оригинальностью архитектурного решения и прекрасными пропорциями. Мама Прим позаботилась об удобстве существования — и своего, и будущих обитателей. Гостиная и столовая были обставлены дубовой мебелью, сделанной по заказу, специально для этих комнат. Мне очень понравилась комната Прим, небольшая, с множеством книг, с пушистым ковром на полу. Дом был наполнен звуками тикающих часов и запахом лаванды. Фэй сказала бы, что дом неинтересный или буржуазный, но мне он казался олицетворением английской жизни, английского стиля, который остается неизменным на протяжении веков. Будь то рождение или смерть, война или мир, лейбористы или консерваторы у власти, вы всегда найдете в таком доме теплый прием и искреннее радушие.

Было заметно, что о лужайке перед домом заботились не один год. За ней виднелся круглый пруд с рыбами, за ним высилась обвитая колючими розами беседка. В фруктовом саду на земле, между деревьями, были насыпаны кучи желтых ссохшихся листьев, которые остались здесь с осени.

Кухня всегда была моим излюбленным местом. Свет заливал помещение — здесь были широкие окна. За окнами шумел сад. Рядом с окном к стене была прикреплена белая раковина. Деревянная сушилка для посуды висела над ней. В огромных шкафах могло поместиться все что угодно. Красная мраморная плитка на полу сверкала как новая. Прим, наверно, полировала ее ежедневно. Для Бальтазара было отведено место в нижней части дубового шкафа. Поначалу я испугалась, увидев блеснувшие, словно угольки, глаза собаки. Пес пристально смотрел на меня. Бальтазар самоотверженно защищал свое логово от непрошеных гостей. Стоило Хлое подойти слишком близко к нему, как Бальтазар начинал глухо рычать, несмотря на то, что очень с ней подружился. На полке был расставлен прекрасный чайный сервиз из тончайшего фарфора. Искусно выполненные рисунки раковин и морских водорослей украшали его. Я никак не могла отвести взгляд от изящных чашек.

— Замечательно, не правда ли? — спросила Прим. — Я купила сервиз вскоре после того, как умерла мама. Мне нужно было хоть как-то утешить себя.

— Ты прекрасная хозяйка.

Я взглянула на газовую печь. На белой поверхности не было ни единого пятна. Оконные стекла сияли чистотой. На накрахмаленной скатерти стояла ваза с нарциссами. Я не могла понять, почему Прим уделяет столько внимания чистоте в доме и совершенно не заботится о своей внешности. Ее волосы всегда были всклокочены, одежда неряшливой. Казалось, что Прим никогда не смотрит на себя в зеркало. Очевидное отсутствие самовлюбленности у Прим заставило меня задуматься над тем, как я отношусь к своей внешности. Я не страдала нарциссизмом, но пренебрежение Прим так называемыми женскими хитростями вынудило меня стыдиться любого проявления тщеславия.