Секреты - Лесли Пирс (2006)

Теперь, когда он потерял своего младшего сына, Роуз вспомнила, как ревновала, когда Майлс нежно улыбался при одном упоминании о Майкле, который тогда только начал ходить. Она всегда утверждала, что любила Майлса, но, вероятно, правда была в том, что она никогда не любила никого, кроме себя самой.

Глава двадцать пятая

— Ты ведь никому не расскажешь, что я пыталась сделать? — умоляла Эмили Роуз, когда они вместе шли пешком в Винчелси.

— Нет, конечно нет, — ответила Роуз. — Но только если ты мне пообещаешь, что это не повторится.

Прошло три дня с тех пор, когда Эмили пыталась утопиться. Наследующее утро Хонор поручила Джиму поехать и встретиться с ее экономкой и сказать, что Эмили заболела, пока была у нее в гостях, и вернется домой, как только чуть-чуть окрепнет. Она проспала почти весь первый день, потом снова много плакала, но сейчас казалась намного более спокойной, и Роуз сопровождала ее домой.

— Обещаю, — сказала Эмили тихим голосом. Она выглядела очень бледной и измученной, и ее пальто, которое Хонор высушила, село. В туфлях, которые дала ей Роуз и которые были на нее велики, она больше была похожа на беженку, чем на светскую леди. — Ты была такой смелой, Роуз, а мне так стыдно.

Роуз сглотнула комок в горле. Эмили уже в который раз сказала это за последние пару дней, и хотя ей было приятно, что ее считали смелой, Роуз все еще боролась со своим чувством вины.

Две женщины шли вверх по холму в Винчелси, и Эмили взяла Роуз под руку.

— Роуз, ты такое серьезное, доброе дело для меня сделала, — сказала она. — И я имею в виду не только то, что ты спасла мне жизнь, но и то, что позволила мне выговориться. Я сегодня чувствую себя другим человеком. Я вроде как стала сильнее.

Роуз не могла не улыбнуться в ответ. В Эмили было что-то такое милое и юное, несмотря на то что ей было пятьдесят четыре года и она была на четырнадцать лет старше Роуз. В последние несколько дней они много говорили, и Роуз обнаружила, что ей многое нравится в Эмили.

— Возможно, ты еще услышишь хорошие новости о Майкле, — сказала она. — Так что попытайся просто не нервничать и не терять надежды. Ты же не хочешь кончить в таком месте, в какое выслали меня.

Эмили кивнула.

— Нет, не хочу. Может быть, я снова должна постараться с Ральфом и Дианой. Они всегда были против меня, но я предполагаю, что сама была в этом виновата — пила, выкидывала всякие фортели. Ты не представляешь, как тебе повезло, что у тебя такая дочь, как Адель. Должно быть, она большое утешение для тебя.

Роуз улыбнулась, но это была грустная улыбка. Вчера вечером она сказала Эмили, что была плохой матерью, но Эмили явно ее не слушала. Она все еще была такой, какой когда-то была Роуз — настолько погруженной в себя, что жизнь и проблемы других людей не трогали ее.

Закончив ночное дежурство, Адель валилась с ног от крайней усталости, но, увидев письмо в ящике в общежитии и знакомый каллиграфический почерк бабушки на нем, она ободрилась.

Это была очередная ночь, на протяжении которой сильно бомбили и в больницу доставили больше пострадавших, чем обычно. Она не понимала, почему так много людей, особенно стариков, игнорировали бомбоубежища и оставались дома. Неужели они не осознавали грозящей им опасности?

Адель зашла в столовую и положила себе каши. Одним из настоящих кошмаров ночных дежурств была путаница с едой. Она не могла есть обед из мяса и овощей, только что проснувшись, а потом, после долгой ночи в палате она, проголодавшаяся, должна была довольствоваться кашей или яичницей с тостом.

Она села за столик, за которым сидели Джоан и новая медсестра из Бирмингема, Энни. Открыв письмо и прочтя две строчки, она с шумом уронила ложку.

— Что такое? — обеспокоенно спросила Джоан.

— Майкл. Он пропал без вести, — в ужасе выдохнула Адель. — Его самолет подбили.