Воспоминания предыдущего дня все еще преследовали ее. Сожженное покрывало, окровавленная ночная сорочка, записка красными чернилами — все это потрясло ее. Она перебралась в другую комнату, но не смогла заснуть, хотя была совершенно без сил.

Отец пытался ее успокоить, говорил, что это чья-то злая шутка. Кэссиди только молча взглянула на него, зная, что они оба подумали на Джонатана, помня о его пьяной ярости. Наконец, отчаявшись заснуть, она окунулась в чтение книги о «Колоссал»: «Взлет, падение и новый взлет киностудии». Если нельзя заснуть, то можно хотя бы познакомиться с историей Голливуда. Если бы она получше знала историю «Колоссал», то поняла бы, в каком направлении движется эта компания, и смогла бы ею управлять.

«Десмонд», к добру или к худу, была собственностью «Колоссал», которую контролировал Джек Кавелли. Кэссиди знала, что ключ к успеху любого проекта — хорошее знание его участников. И в данный момент ей необходимо побольше узнать именно о Кавелли.

Кэссиди продвигалась по Сансет-бульвар, разглядывая культовые места Голливуда прошлого. Сансет-бульвар, некогда грязный тракт, соединяющий киностудии с домами на холмах, где жили кинозвезды, теперь стал центром голливудской киноиндустрии. Знаменитые ночные клубы «Трокадеро», «Чирос» и «Макамбо», где юная Маргарита Кансино повстречала кинобосса Гарри Коуэна, который дал ей имя Риты Хейвуд, были всего лишь малой частью легенды Сансет-бульвар.

«Классический Голливуд» — эти два слова вызывали образы роскоши, хорошего стиля и звезд. Тридцатые и сороковые годы были золотым веком кино. В те дни голливудские студии стали фабриками грез, создавая сотни кинофильмов ежегодно, чтобы насытить аппетит американской публики. Ей вспомнился Уолтер Пикетт, преуспевающий создатель водевилей, который возмечтал стать владельцем одной из наиболее преуспевающих голливудских студий. На Мелроуз-авеню, немного южнее студии «Парамаунт», на шестидесяти пяти акрах, где находились склады и студии звукозаписи, Пикетт осуществил свою мечту. У него были большие связи с воротилами из индустрии развлечений, и со временем он смог завлечь к себе таких звезд, как Мей Уэст, Марлен Дитрих, Гарри Купер и Бинг Кросби. В течение двух лет, после серии слияний и реконструкций, в руках девяти студий было сосредоточено девяносто пять процентов всего кинопроизводства Америки — пять крупных и четыре поменьше, включая «XX век Фокс», «Парамаунт» и «Уорнер Бразерз». «Колоссал» занимала вторую позицию после «Эм-джи-эм».

Под руководством Пикетта «Колоссал» создавала фильмы, покорившие сердца американцев в период Великой депрессии, когда всем хотелось хотя бы на время забыть свои невзгоды.

Из прочитанного накануне вечером было ясно, что Пикетт считал: герои его фильмов должны быть понятны каждому. И не важно, кто это — безработный муж или сентиментальная домохозяйка. На экран Пикетт выводил персонажа, с которым каждый мог сравнить себя. Он делал жизнь простых американцев мифом. Если у американцев были проблемы, то Голливуд предлагал, как их решить. Это сработало, и Пикетт затмил Сесила Б. де Милле, Сэмюэля Голдвина, Луиса Б. Мейера и Джека Уорнера. Постепенно «Колоссал» стала студией номер один.

Но Пикетт, конечно, пользовался чей-то поддержкой. Кэссиди была поражена, узнав, как, казалось бы, легальный бизнес кинопроизводства был связан с криминальной сферой.