Обмануть себя - Наталия Рощина (2008)

Белов наконец заметил, что Валя лежит рядом и, приподнявшись на локте, внимательно смотрит на него. Дуги ее бровей сурово сдвинулись, что было нехарактерно для нее.

— Ты что? — вздрогнул Вадим, подтягивая одеяло повыше к подбородку. Это было непроизвольное движение.

— Это тебя нужно спросить. Ты что-то бормочешь себе под нос, — медленно выговаривая слова, сказала Валя.

— Я? Что? — в его голосе явно зазвучали нотки страха разоблачения. — Что бормочу?

— Невнятно. Ты словно не в себе.

— Тебе показалось.

— Да, мне частенько что-то кажется. Послушай, Вадим, я не такая сильная, как раньше. Хочу, чтобы ты знал об этом.

— Хорошо, теперь я знаю. Что дальше? — в голосе Вадима было нескрываемое раздражение.

— Ничего. Я просто проверила, способен ли ты еще слышать меня.

— Слуховой аппарат мне не нужен. Это тебя радует? Очки — тоже, — Вадим не мог остановиться. Он понимал, что ему лучше промолчать, но с языка помимо его воли продолжали срываться колкости. — Я могу отлично видеть. Так что с очками тоже подождем.

— А любить можешь? Так, чтобы не мучить, чтобы каждый день хотелось прикоснуться и чувствовать счастье, можешь?

— Могу. Перестань говорить глупости. Странно, что ты завела подобный разговор именно сейчас. Ты все испортила.

— Я?!

— Ты, — Вадим улыбнулся и соизволил посмотреть на Валю. В его голубых глазах мелькнула насмешка. — Я заметил, что у тебя часто возникает желание поучаствовать в каком-то тебе одной понятном действии. Просвети, чтобы я не чувствовал себя идиотом.

— Это очередная неудавшаяся попытка понять, чего тебе не хватает, Белов, — отчеканила Валя и, отвернувшись, тихо сказала: — Спокойной ночи.

Вадим чувствовал себя виноватым — зачем он был груб? Он поцеловал ее в открытое плечо, почувствовав, как дрогнуло и сжалось пахнущее свежестью тело. Запах свежести — ее, а страсти — Алисы. Вадим разозлился на себя, что сравнивает их. Самое неблагодарное дело сравнивать женщин, которые когда-то встречались на жизненном пути. Пустая трата времени. Вадим крепко закрыл глаза, дав организму команду «спать». Ведь завтра предстоит дорога, а потом — не самые простые переговоры. От них зависело очень многое. Впервые он, а не Костя, будет представлять интересы их бизнеса. Речь должна идти об открытии еще трех магазинов типа «Вивы» — это предполагало немалые капиталовложения, а со временем — прибыли. Проскурин всегда мечтал о том, чтобы Горинск превратился в центр прогресса. Его компьютерная империя должна, как спрут, распустить свои щупальца как можно дальше. Он видел себя монополистом в этой области. Связей было достаточно, денег — почти хватало, чуть-чуть перезанять, но в любом случае главным условием была поддержка сильных мира сего, которые играли роль крестных отцов любых начинаний. С одним из таких деловых людей предстояло встретиться Вадиму. Он никогда не вел подобных переговоров, но почему-то не особенно переживал. Проскурин всегда говорил, что Вадиму не стоит сильно напрягаться, чтобы произвести приятное впечатление и добиться своего.

— Ты так красив, дружище, что ответить на твою улыбку хочется вопросом: «Что я могу для вас сделать?» — Костя всегда преувеличивал, и Вадиму приходилось возвращать его в реальность. Но это преувеличение Белову нравилось, и обычно он снисходительно улыбался, качая головой.