Привет, любимая - Елена Квашнина (2014)

Как осунулся! Бедный мой! Глаза больные, тоскливые. Да что же это с тобой происходит, родной?

- Ты за вещами вернулся? - спросила тихо и осторожно, жалея его и себя, боясь услышать в ответ короткое словечко...

- При чем тут вещи? Я... - он нашел в себе силы посмотреть мне прямо в глаза, - Я подумал, что ты не могла мне все время...

Так трудно давались ему слова. Ему, кто за словом в карман сроду не лазил.

- Так быть со мной... и не любить... Ведь нельзя, правда же?

Меня трясло в ознобе, и ответить ему не получалось. Тоже слова никак не подбирались.

- А если так и есть, - он отвернулся и опустил голову, - Я подумал... Ты все-таки моя жена... И ты со мной... Я не думал, что... мне очень плохо без тебя... совершенно невозможно без тебя... Я никогда раньше не говорил тебе, не считал нужным... Я... я люблю тебя, Аля. Прости меня... Я сам не знал, что так тебя люблю... И если ты простишь, то, может быть, не сейчас, когда-нибудь... ты сумеешь хоть чуть-чуть полюбить меня...

Он сидел, сгорбившись, и, кажется, ни на что не надеялся.

Мне надо было обнять его. Но так знобило, что я боялась даже руки из одеяла вытащить. Поэтому просто подвинулась к нему и уткнулась лбом в его крепкое, круглое плечо.

- Глупый, какой ты глупый!

- Ага, - с тоскливой покорностью согласился Мишка, не оборачиваясь, - Я и сам знаю...

- Ничего-то ты не знаешь, чудак! Это же надо быть настолько слепым, чтобы ну ничегошеньки не видеть! Да я же люблю тетя, как последняя дура!

Рыжий замер. Я почувствовала, как напряглось у него плечо.

- Что ты сказала? Пожалуйста, повтори еще раз, - попросил он.

- Я люблю тебя, как последняя дура!

- А почему, как последняя дура? - опешил он, медленно поворачиваясь ко мне.

А синячищи-то, синячищи под глазами! И бледный какой!

- Потому что все твои выходки прощаю... и буду прощать, - вздохнула я.

- Аля! - кажется, он не очень-то и верил мне.

- Что, Аля? Что, Аля?

- Тебе холодно? Ты замерзла? Ты вся дрожишь, - неожиданно сказал Рыжий.

Только заметил! Я кивнула. Он сгреб меня своими ручищами и прижал к себе. Ох! Как хорошо! Как тепло! Как спокойно!

- Где ты была? Я тебя везде искал. Тетя Нина чуть с ума не сошла. Сказала - ты гулять пошла. Я все объездил...

- Так это твой мотоцикл стрекотал сто лет прямо над ухом?

- Мой. А где ты пряталась?

- На роднике.

- Зачем? Что ты там делала? - удивился он, - Смотри, как промерзла.

- Я тебя вспоминала...

Он потерянно улыбнулся и дотронулся губами до моего виска.

- Ну, чего ты дурака валяешь, - меня взяла досада. - Думаешь, три года назад тебя просто так, из мелкой мести, попросили поцеловать? Я же тогда всю дорогу до самого родника изобретала различные поводы... Никак не получалось тебя спровоцировать. Пришлось просить открытым текстом... Боялась, не поддашься ни на какие уговоры. Ведь у родника ты даже пальцем не пошевельнул.

Рыжий глубоко, с облегчением вздохнул и еще крепче прижал меня к груди. Кажется, пришло все-таки время сказать ему правду.

- Да я влюбилась в тебя в одну секунду. Тогда, в овраге... Ты только мне в глаза заглянул - и все... Знаешь, как я жалела, что ты тогда свою хваленую настойчивость не проявил?