Все ради любви - Элис Петерсон (2015)

– Мы справимся. Ты сильная, Дженьюэри, – говорит она, а потом выключает светильник и осторожно закрывает за собой дверь.

13

2014 год

Пятница, почти полдень. Уорд уехал на совещание с руководителем офиса в Сэвеноукс. Грэм и Люси обсуждают запрос одного из наших клиентов – он ищет дом в Девоне с длинной подъездной аллеей. Мне слишком сложно сосредоточиться на составлении брошюры по тому дому, которым я сейчас занимаюсь, – голова забита мыслями о новой девушке Дэна.

– Кто не хочет дом с длинной подъездной аллеей? – говорит Грэм. – Я бы и сам хотел, но мечтать не вредно.

– Ага, только она еще хочет, чтобы дом был старинным, – напоминает Люси.

Грэм словно играет в игру: все дома в нашем каталоге нанесены на карточки, карточки лежат картинками вниз, и Грэм должен наугад перевернуть какую-нибудь из них. Он вытаскивает целых две.

– Я понял! – восклицает он. – Как насчет этого жуткого места в Саффолке?

Люси и Грэм дают друг другу «пять», затем Люси кому-то звонит.

Десять минут спустя мы понимаем, что «жуткое место в Саффолке» клиентке не подойдет.

– Ну правильно, когда человек говорит, что хочет банан, он правда хочет банан, – комментирует Грэм свои действия, очищая банан. – А не инжир какой-нибудь.

– Но пока не спросишь, не узнаешь, – тягуче отвечает Надин. Она просовывает голову в дверь и интересуется, не хотим ли мы чего-нибудь к ланчу: Надин собирается в гастроном за углом.

– У них там совершенно потрясающий салат из ростков фасоли, – она мечтательно прикрывает глаза.

Через какое-то время приезжает миссис Робертс, и я провожаю ее вверх по лестнице в зал заседаний. Миссис Робертс – одна из наших новых клиенток. Она продает роскошный особняк с пятью спальнями в Сент-Олбанс и пришла обсудить рекламную брошюру. Миссис Робертс женщина очень худая, с крашеными светлыми волосами, собранными под симпатичной заколкой-«крабом». На ней роскошная кремовая блуза и темно-синяя куртка, резко контрастирующая с покрытой глубокими морщинами кожей – либо она слишком много курит, либо слишком сильно нервничает.

– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – говорит она, когда мы садимся в кресла. – Я чувствую, что брошюра должна быть идеальной.

– Не могу не согласиться с вами, но мне кажется, и так она почти близка к идеалу, – отвечаю я, раскладывая заготовки по столу. Миссис Робертс надевает очки и сосредоточенно разглядывает макет, а потом вдруг похлопывает меня по руке:

– Почему на плане нет теплицы?

Я знаю, что миссис Робертс много времени проводит в теплице. Каждый раз, когда я звонила, она сообщала мне, что только что вернулась из теплицы, где пересаживала рассаду.

– С технической точки зрения указывать ее на плане не требуется, – замечаю я осторожно.

– Но она же так прелестна, – миссис Робертс вытаскивает из сумочки кипу фотографий на матовой бумаге. – Муж отпечатал на своем новом принтере. Тут можно увидеть теплицу в вечернем свете и цветение яблонь, разве не красиво?

Я разглядываю фотографии, пытаясь унять расходившиеся нервы.

– Красиво, – отвечаю я.

– Конечно. Кстати, крупный план яблони отлично будет смотреться на обложке брошюры, ведь так? – говорит она очень быстро, как будто у нее нет ни минуты свободного времени. – А на задней стороне – фото теплицы в лучах утреннего солнца.

Я слышу шаги по лестнице и вижу за дверью Уорда.

– Все ок? – одними губами произносит он.

Я еле заметно киваю, прежде чем вернуться к миссис Робертс:

– Фотографии вашей теплицы восхитительны, но, на мой взгляд, на тех фото, которые у нас уже есть, лучше виден сам дом.

Фотограф рассказал, что с миссис Робертс было очень сложно работать. Он даже назвал ее неврастеничкой. Ей не понравилось его присутствие, она отругала его за то, что не разулся, что притащил кучу оборудования и вообще «везде совал свой нос».