Все ради любви - Элис Петерсон (2015)

Как раз, когда я собираюсь выгуливать Спада, звонит телефон. Я решаю ответить и нажимаю на «громкую связь».

– Привет, Джен, это Лукас, – говорит голос в трубке.

Я поднимаю трубку.

– О, привет, – говорит он, – не думал, что застану тебя дома.

– Что ты хотел? – спрашиваю я, пожалев, что у меня слишком жесткий тон. Но, надо заметить, вообще Лукас очень редко звонит не по делу.

– И я тоже рад тебя слышать, – говорит он.

– Извини. Мне тут просто слегка подпортили настроение. – Мой дальнейший рассказ о Фионе и Дэне Лукаса никак не трогает. Лукас вообще не умеет выражать чувства. Бабуля говорила, что этим он очень похож на нашего папу, которого заставить что-нибудь чувствовать умела только мама.

– Прости, я знаю, что это нелегко.

Долгая пауза.

– Но ты еще встретишь хорошего человека, Джен, – добавляет он почти с любовью.

Я расслабляюсь.

– Не хочешь заехать? Компания мне бы сейчас не помешала. Можем заказать еду на дом… – предлагаю я скорее дежурно, уже зная, что он ответит.

– Я не могу, извини, – Лукас никогда не распространяется о своих планах. Одному Богу известно, куда он собирается и с кем встречается.

Он неловко прокашливается:

– Так, собственно, что я звоню: мне нужна подпись свидетеля, очень важный документ один нужно подписать, можно я заскочу к тебе чуть позже?

– Конечно! – Я отвечаю, смирившись с тем, что Лукас никогда не изменится. Он кладет трубку.

Звонят в дверь, и Спад начинает лаять.

– Это всего лишь я, Спад, – слышу я голос Лиззи сквозь щель почтового ящика.

Глядя на Лиззи с двумя чашками кофе и сумкой, набитой предметами первой необходимости, я чувствую прилив радости.

– Я тут принесла пару фильмов, журналов, шоколадок, немного вина и омолаживающие маски для лица.

Она кидает сумку на диван.

– Но, во-первых, пойти и переодеться. И ты, Спад, тоже оденься. Я уточнила в пабе. Туда и с собаками можно.

В тот вечер мы с Лиззи пьем вино и смотрим телевизор. На нас маски для лица цвета брокколи – если бы сейчас в дом вломился грабитель, он бы до смерти испугался. Я размышляю – чем, интересно, Дэн и Фиона развлекали Айлу: они, наверное, уже избаловали ее вконец – разрешили есть тесто от пирожных, заказали на ужин пиццу. Наверное, Айла уже рассказала Фионе все о своей школе и как ее занудная старушка-мать заставляет ее носить лонгеты.

Лиззи выключает телевизор и поворачивается ко мне:

– Ты ведь думаешь о них?

Я встаю и подхожу к книжной полке. Беру фотографию Айлы. На фото ей всего пара месяцев.

– Ты не должна рассматривать Фиону как потенциальную угрозу, – успокаивает меня Лиззи.

Глупо так думать, но я правда считаю, что для Дэна все это очень серьезно. И Фиона теперь играет роль в его жизни.

– Я пытаюсь разобраться во всем, но…

– Не паникуй, Джен, еще не время.

Глядя на Лиззи в маске с таким серьезным лицом, я не могу сдержать улыбку.

– Спасибо тебе за то, что ты мой полночный друг, – говорю я, вернувшись к дивану и взяв ее за руку.

– И тебе спасибо, что ты мой. Никогда нельзя знать наверняка, Джен, а вдруг Фиона хорошая, – предполагает Лиззи.

Она снова включает телевизор, и я притворяюсь, что смотрю его, только мысли мои совсем далеко. Я вспоминаю самые ранние дни детства Айлы. Лиззи права. Мы прошли через столько вместе! И именно поэтому так трудно подпустить к себе кого-то еще.

15

2004 год

Семь вечера. Айле два года и месяц. Я помыла ее, дала горячего молока, и она уснула.