Месть женщины - Наталья Калинина (1995)

— Очень. — Маша осторожно взяла брошку и приколола к отвороту своей блузки из темно-синего шелка. Франческо показалось, будто в ее глазах блеснул радостный огонек.

— Спасибо, милый, — сказала она и поцеловала мужа в щеку. — Но только я не заслужила… — Она вздохнула и попыталась улыбнуться. — Я рада, что ты вернулся. Мне было очень одиноко. И Сью тоже по тебе скучала. Франческо, ты больше не бросишь нас?

Он накрыл ее ладонь своей и слегка сжал.

— Тебя я не брошу никогда. Можешь не сомневаться. Понимаешь, мне предложили очень выгодную работу. Это связано с краткосрочными поездками. Но я всегда буду возвращаться к тебе.

— Ты заедешь завтра к Сью? — спросила она, повернувшись к нему.

— Черт! — вырвалось у Франческо, но он тут же взял себя в руки. — Конечно, — сказал он. — Но всего на пять минут. У меня дела.

Лючия поселилась в небольшом отеле на улице Святых Отцов. Она была очень голодна с дороги и, забросив в номер саквояж и сумку, отправилась в brasserie[25], где заказала кружку deme-blonde[26], картофельный салат и friture[27].

Все сложилось как нельзя лучше — удалось остановиться в недорогом отеле неподалеку от клиники, откуда звонил Франко, к тому же ей было известно, где они с Марией остановились. Надо же: проезжая по улице Жакоб, она случайно увидела Марию, выходившую из дверей какого-то отеля. Название его она не разглядела, но неподалеку на той же стороне улицы есть роскошный мебельный магазин. Теперь нужно спокойно, не суетясь, составить план действий. Как говорят военные, определить стратегию и тактику. У Марии очень печальное лицо. Бедная девочка. Она наверняка чувствует, что ее муж связался с нехорошими людьми, но у нее не осталось сил противостоять обстоятельствам. Но ничего, у нее, Лючии, сил хватит на двоих или даже на троих.

Она заказала еще кружку пива и порцию crabe mexicaine[28]. Ее мучил зверский голод. Последнее время она просыпалась и засыпала с чувством голода.

Итак, первым делом необходимо изменить внешность. Покрасить волосы или купить светлый парик, приобрести темные очки в массивной оправе. И надеть что-нибудь кричаще-пестрое — ведь дома она ходила исключительно в одежде пастельных тонов. Не забыть красить губы яркой помадой. Словом, делать все то, чего она никогда не делала дома. Тогда ни Марии, ни тем более Франко и в голову не придет, что она рядом и наблюдает за каждым их шагом. Проклятье, придется купить что-нибудь, утягивающее талию и живот, какую-нибудь идиотскую штуковину из тугой резины — уж слишком узнаваема ее бесформенная фигура. Не по душе ей все эти дьявольские ухищрения. Лючия поморщилась, представив, как вонзаются в ее плоть застежки и крючки — непременный атрибут этой поистине одежды пыток. Но что поделаешь!..

Счастье, что она немного говорит по-французски — в этом городе английский не просто отказываются понимать, а еще и смотрят на говорящего на нем с плохо скрытым презрением. Ну а с итальянским вообще лучше не соваться — чуть ли не смеются в глаза. Конечно, была бы она привлекательней внешне и хотя бы чуточку худее, тогда все было бы иначе. Французы очень неравнодушны к женскому полу. Увы, ее можно назвать женщиной лишь с большой натяжкой.

Лючия вздохнула и принялась за crabe mexicaine. Покончив с едой, спросила у барменши, миловидной улыбающейся малайки, где тут поблизости магазин женской одежды, белья и косметики. Разумеется, не слишком дорогой.

Малайка объяснила на ломаном английском, поблагодарила широкой улыбкой за чаевые и пригласила заходить еще. Лючия, вытерев лицо и руки ароматической салфеткой, нетвердой походкой направилась к выходу — в Париже, как выяснилось, варили очень вкусное и крепкое пиво.