Горький мед - Мария Лебедева (1996)

Начались ночные звонки, запугивания, а затем, когда это не возымело должного действия, наступил период открытого террора. Так, Николаша был выслежен и зверски избит, после чего полтора месяца провел в больнице, а Ираклия от подобной расправы спасло только то, что его местопребывание на хуторе было хорошо законспирировано. Всем известно, что дальнейшей, и заключительной, частью подобных сценариев является либо физическое истребление непослушных и неразумных героев, либо их бегство на какой-нибудь необитаемый остров, где им сам черт не брат.

Прекрасно понимая, что третьей части не избежать, Ираклий с Николашей остановились, естественно, на варианте «необитаемого острова».

— Кое-что из средств нам удалось отправить в небезызвестный своей надежностью банк в Европе, — вздохнул он, заканчивая свое печальное повествование, и по его горестному вздоху можно было понять, что в его представлении этого было явно недостаточно. — А теперь вот, изволите видеть, сидим буквально на чемоданах и ждем документов, чтобы отплыть, так сказать, в теплые края.

У Ольги складывалось впечатление, что Ираклий просто рассказал ей какой-то приключенческий боевик, изменив только имена действующих лиц, но в то же время у нее не было оснований не верить ему. Она знала, что в жизни порой возникают ситуации, один к одному повторяющие перипетии слезливых мексиканских сериалов, так почему бы Ираклию и в самом деле не попасть в гангстерский переплет? Да и ее собственное положение тоже выглядело вполне кинематографически: женщина в логове у мафии, приехавшая спасать подругу, взятую в заложницы.

Ольга невольно улыбнулась, представив немую сцену из «Ревизора» у них в редакции, если бы сотрудники в подробностях узнали о ее приключении. Наверняка не все поверили бы ей или по крайней мере поверили бы не всему, что она могла рассказать. Да, порой действительность похожа на игру воспаленного воображения даже больше, чем любые фантазии.

Однако во всей этой захватывающей истории ее больше всего, конечно, волновала участь подруги.

— Видите ли, Ольга Михайловна, — произнес Ираклий, с трудом подбирая слова, — у меня только одно желание: чтобы Светлана уехала со мной. — Он тяжело вздохнул. — Сначала она согласилась, и я был безмерно счастлив, но… но потом вдруг наотрез отказалась.

Он встал и в волнении прошелся по комнате.

— А у меня нет выбора, и остаться здесь со Светланой означает для меня верную гибель, и притом очень скорую. Я, конечно, готов пожертвовать ради нее жизнью, но, поверьте, моя жертва не нужна Светлане: это ни в коей мере не облегчит ей существование и даже не решит ее проблем.

Ираклий снова сел в кресло и нервно затеребил кисти пояса.

— К сожалению и моему великому огорчению, Ольга Михайловна, — заговорил он, понизив голос почти до шепота, — Светлана тоже оказалась втянута в эту грязную игру. Ей нельзя сейчас появляться в Москве, это небезопасно. Ее видели со мной, и наверняка им известно не только, где она снимает комнату, но также и адрес ее матери в Курске. Вы не знаете этих людей, Ольга Михайловна, они работают очень ловко, и они способны на все.

— Но… при чем же здесь Света? — Ольга искренне не понимала, какое отношение имеет та к деньгам Ираклия.

— Дело в том, — объяснил он, — что они не постесняются в средствах, чтобы… выяснить у нее, где меня искать. И, поверьте, в данном случае я больше боюсь за нее, чем за себя. — Он внимательно посмотрел на нее и по-доброму улыбнулся. — Ну вот, Ольга Михайловна, и вся моя печальная повесть.

Затем Ираклий добавил, что дня через три-четыре они с Николашей будут уже далеко отсюда, что режиссера известят об их отъезде, поэтому Светлана окажется в полной безопасности. Он сунул руку в карман, извлек оттуда пачку сигарет и закурил.