Случайная мама - Роуэн Коулман (2008)

Если она уйдет, это может задеть гордость Луиса, может быть, он даже опечалится, но лучше нанести удар сейчас, чтобы со временем то, что произошло между ними, показалось настолько нереальным, что видеть и знать, что могло бы из этого получиться, казалось бы невозможным.

Софи знала, что если она вернется к своей прежней жизни, к своей собственной мирной жизни, к той же самой повседневной рутине — работа, дом, неосознанные желания, — то снова закалится против угрозы любить и потерять кого-то, которая нависла сейчас у нее над головой. Она бы вернулась к той жизни, которой некогда так дорожила. Спокойной, безмятежной мирной жизни.

Это хорошая жизнь, убеждала себя Софи. Карьера, дом — все это она построила своими собственными руками, и теперь это будет настоящим раем. Как только она выбросит из головы все чувства к Луису, жизнь станет прекрасна как никогда. Она сможет делать все, что ни пожелает и когда ни пожелает.

Эта мысль утешала, но в то же время Софи еще сильнее хотелось плакать.

— Вы в порядке?

Софи резко вскинула голову и увидела молодого человека в мокром костюме, который смотрел на нее сверху вниз, обеспокоено нахмурившись.

— Надеюсь, вы не собираетесь топиться? — спросил он, с сожалением взглянув на свою доску, от которой придется отказаться, чтобы присматривать за этой сумасшедшей незнакомкой, сидящей тут на песке.

Софи с трудом растянула замерзшие губы в улыбку, прикрыв лицо рукавом футболки. Наверное, она выглядит ужасно, но впервые за несколько недель ей было спокойно.

— Нет, — фыркнула она. — Я не собираюсь топиться. По-моему, я уже со всем разобралась, — удалось ей выговорить замерзшими губами.

— Отлично, — сказал серфингист, протягивая ей руку и помогая подняться, — потому что на самом деле все не так уж и плохо, серьезно.

Действительно, думала Софи, медленно и с трудом добираясь обратно в отель, ночь наиболее темна перед самым рассветом.

Глава двадцать седьмая

Дорога впереди была чистой, поэтому Софи надавила на газ, глядя, как стрелка спидометра неуклонно поднимается к отметке «90». Впервые с того момента, как в ее жизни появилась Иззи, она ехала на большой скорости. Она рассчитывала на чувство свободы, когда будет ехать в машине сама по себе — без детей, без «Мэник-стрит причерс», без кошачьих козырьков в бардачке, и будет в гораздо более приподнятом расположении духа. Но даже предельно быстрая езда не приносила радости, разве что тихое гудение мотора.

Впереди на горизонте возвышалось черное облако, она знала, что очень скоро пойдет сильный дождь, но продолжала давить на газ, с непреклонной решимостью приближаясь к плохой погоде. Она сказала самой себе, что, как только она снова окажется в Лондоне, в своей квартире, снова сможет думать. Сможет осмыслить то, как ее жизнь без малейшего предупреждения неожиданно перевернулась с ног на голову. А лучше об этом вообще не задумываться. Не думать ни о чем, что произошло между нею и Луисом прошлой ночью. Не думать о том, как она бросила этим утром детей. Не думать о том, что привело к этому расставанию, потому что она была уверена, что, как только окажется дома, все снова будет хорошо.

Но до дома было несколько сотен миль, и Софи мысленно прокручивала события двух минувших дней, как человек, пытающийся понять иностранный фильм, в котором нет субтитров.

Вернувшись тем утром к себе в номер, она приняла душ, переоделась в чистую одежду, а потом помогла одеться девочкам, которые болтали, хихикали и подбирали друг другу свои привычные наряды всех цветов радуги. Софи с облегчением поняла, что Иззи, судя по всему, пережила травму, связанную со вчерашним «плаванием», и теперь с наслаждением вспоминает о нем, снова и снова пересказывая свое приключение.