Самый желанный - Селеста Брэдли (2017)

Портной оценил этот взгляд кошки, слизавшей сливки, и еще добавил ей куража:

– Так бесподобно.

Его лицо светилось искренним восхищением.

Глава 6

Джон Герберт Фортескью был человеком свободным и не служил никакому хозяину… во всяком случае, временно. Его работодатели – маркиз Брукхейвен и его супруга – отправились с визитом к престарелому герцогу Брукмору. Так что на время Фортескью, дворецкий Брукхейвенов, мог сделать вид, что он просто мужчина, который проводит вечер с необычной девушкой.

Если атмосфера его помещения в огромном Брук-Хаусе и напоминала сейчас классную комнату, то это потому, что он взял на себя задачу научить мисс Патрицию О’Мелли читать. Тот факт, что, являясь дворецким и главой всего персонала в Брук-Хаусе, он не имеет ни одной свободной минуты, испарился из его головы мгновенно.

Фортескью поймал свое отражение в сияющей серебряной вазе над камином и быстро убрал с лица глуповатую улыбку, которая то и дело появлялась на его губах, когда он забывал о своей обычной горделивой манере. Видит Бог, он принадлежал к самой элите многочисленного класса лондонской прислуги, а потому ему следовало сохранять глубокомысленное выражение лица, иначе на этом посту не удержишься. Фортескью с усилием вернул своему отражению обычную высокомерную заносчивость и быстро пригладил серебристые пряди на висках, которые придавали ему такой величественный вид. Каждую из этих прядей он заработал тяжким трудом и годами нелегкой службы.

Вот так. Снова все как положено. Он быстро взглянул на девушку, не заметила ли она его забав с отражением в вазе, но та, склонившись над столом, продолжала усердно скрипеть пером. Какая хорошенькая! Очень жаль, что никому не пришло в голову дать ей хотя бы немного образования. Но она еще так молода! «Слишком молода для тебя, и ты это знаешь!» И проявила такую сообразительность в своей работе, что ее светлость попросила Фортескью заняться образованием девушки.

Но тут возникли сложности. Обычно путешествующая дама брала с собой личную горничную, но Фортескью робко осмелился предположить, что Патриция может оказаться подходящей особой, чтобы приглядывать за юной леди Маргарет. Конечно, поведение леди Маргарет заметно улучшилось с тех пор, как в доме появилась ее новая мать, тем не менее ее репутация… э-э-э… настоящего стихийного бедствия на тоненьких ножках никуда не делась. Так что миледи моментально согласилась с Фортескью и распорядилась, чтобы с ней ехала другая служанка.

Фортескью даже готов был высказать предположение, что ее светлость не захочет прерывать обучение Патриции теперь, когда в занятиях появился очевидный прогресс, но этого не потребовалось. На свете просто не было другого человека, который мог справиться с леди Маргарет.

Таким образом, все сложилось так, как хотел Фортескью. Во время отсутствия его светлости обязанности Фортескью упрощались и он мог посвящать больше времени Патриции… э-э-э… то есть образованию Патриции.

Он склонился над ее плечом, чтобы проверить примеры, которые она решала по его заданию. Патриция училась быстро. Пожалуй, слишком быстро, как мог бы подумать негодяй, имеющий нечистые мысли в отношении этой милой рыжеволосой девушки, недавно прибывшей с берегов Ирландии, но Фортескью изо всех сил старался не оказаться таковым, и он знал: примеры решены правильно. А завис он над ней потому, что пахло от нее так приятно! Молчание затянулось. Он забыл, что собирался сказать. Забыл, почему он здесь. Собственное имя и то забыл.

Патриция обернулась и с тревогой спросила:

– Плоха, да?

Нежные звуки ее голоса проникли в самую глубину его существа.

«Все плохо. Все так плохо, дорогая. Ты понятия не имеешь, как все плохо».