Самый желанный - Селеста Брэдли (2017)

Он годами избегал Иденкорта, и даже когда приезжал, то не обращал внимания на состояние дома, лишь выражал недовольство по поводу здешней убогости. Эгоистичный идиот, он только вздыхал с облегчением, когда наступала пора уезжать.

За Иденкорт отвечал отец, но, зная отца, Грэм должен был понимать, что никаких реальных действий эта ответственность за собой не влекла. «Я не хотел ничего знать. Я хотел только развлекаться». А значит, он ничем не лучше старого герцога. Даже хуже, потому что он, Грэм, человек более умный и одаренный.

«Софи, ты говорила обо мне правду».

Сожаление о несделанном разъедало ему душу, но Грэм понимал, что у него нет времени на самобичевания. В конце концов, разве самоедство не еще одна форма эгоизма: снова тратить силы на себя одного?

В дверь заглянул Николз и объявил, что к нему посетитель. Грэм оторвал голову от сложенных на столе рук.

– В такой час?

Николз ответил ему кислым взглядом. Подразумевалось, что если Николз вынужден не ложиться, а прислуживать своему неразумному хозяину, то и любой другой человек может позволить себе не спать, а ходить по гостям.

Бедный старый Николз нелегко перенес смерть хозяина и его наследников. Грэм надеялся, что старик уйдет в отставку, хотя новоявленный герцог был не в состоянии предложить ему хотя бы какую-нибудь пенсию, но Николз с собачьей преданностью продолжал служить, хотя и позволял себе временами высокомерное фырканье.

Настоящее испытание ждало Николза из-за того, что Грэм решил не устраивать грандиозные похороны, когда старый герцог и его сыновья после трехнедельного морского путешествия вернутся наконец в Англию.

Грэм полагал, что после нападения слона и долгой дороги тела едва ли можно будет представить публике. Да и у отца почти не было друзей, которые могли бы получить удовольствие от пышных похорон. Грэм планировал тихонько спихнуть родственников в фамильный склеп в поместье Иденкорт, как только корабль войдет в порт. Чем меньше шума, тем лучше, пусть даже Николз больше никогда не принесет ему горячей воды для ванны.

Гостем оказался солидный мужчина, которого Грэм прежде не видел и чье имя в тот же миг выскользнуло из его памяти, ибо сразу за представлениями последовала демонстрация долговых обязательств покойного герцога.

Грэм просмотрел ворох бумажек в поисках каких-либо признаков мошенничества, но из неразборчивых подписей отца было ясно, что тот назанимал денег под залог доходов от поместья на несколько лет вперед – доходов, которые никогда не будут получены, если немедленно не вложить в землю весьма значительные средства. Дела были куда хуже, чем Грэм рассчитывал. Где он найдет невесту, чья семья согласится не только восстановить Иденкорт, но и выплатить эти чертовы долги?

– А вы уверены… – Грэм потер лицо, – я имею в виду… нет ли возможности прийти к некоему соглашению?

Гость подался вперед и постучал по бумагам.

– Ваша светлость, это же контракты! Я делал вашей семье одну уступку за другой, а сейчас у меня просто нет другого выхода, кроме как тотчас представить эти векселя к оплате.

Грэм вздохнул.

– Мне надо произвести довольно много подсчетов, прежде чем я смогу сделать какие-то… Ладно, в данный момент я работаю над неким решением… – Интересно, сочтет этот тип женитьбу на богатой невесте достаточным финансовым обеспечением? Сам Грэм полагал, что все это выглядит не слишком надежно.

Собеседник с жалостью посмотрел на новоявленного герцога.

– Ваша светлость, я – еще не самое худшее из того, что вас ждет. Мне известно, к каким людям в конце концов обращались ваши родственники, когда ни один порядочный человек уже не предоставлял им кредита. Поэтому я и явился сюда так рано, пока вы еще… здесь.