Лера с трудом заставляла себя не смотреть на сияющую огнями Москву, неспешно проплывающую за окнами купе. Как ни тягостно было на душе, но уехать из родного города Лере пришлось. Пришлось, потому что теперь она была не одна и должна была прежде всего думать о ребенке.

А ребенку был нужен покой.

Поэтому Лера и уехала в Питер. В Питере она, несомненно, будет тосковать не меньше, чем дома. В Питере она так же сильно будет ждать Игоря и надеяться, что он поскорее решится заехать в дом и найдет письмо, прикрепленное к двери.

Но зато в Питере она не будет срываться и мчаться в другой конец города — это не Москва, и там нет дома, к которому можно было бы ездить каждый день, чтобы узнать, забрал Игорь письмо или нет. В Питере нет квартиры, у дверей которой можно плакать в одиночестве.

А еще в Питере не будет Валентины Сергеевны, которая все-таки не отступила от желания примирить внучку с Эдиком. И даже накануне отъезда, когда Лера приехала попрощаться с бабушкой, Валентина Сергеевна вновь попыталась образумить внучку. И даже сказала Лере, что оскорблена ее разводом — теперь Валентине Сергеевне стыдно смотреть в глаза своей подруге. В ответ на это Лера смогла лишь вздохнуть…

— Бабушку будто приворожили эти Дятлы, — рассказывала Лера Катерине перед отъездом. — Она не мыслит без них своей жизни.

— Знаешь, Валера сказал мне то же самое.

Катерина застенчиво улыбнулась — как только в разговоре подруг упоминался отец Леры, Катя смущалась. Она еще не привыкла к своему счастью: все складывалось невероятно удачно.

Лера же приходила в восторг — как только речь заходила об отце, Катерина становилась неузнаваемой и… и такой милой, какой никогда раньше не была. И тут же старалась поговорить о чем-нибудь противоположном.

— Лерик, а может быть, тебе не стоит ехать? Ну как ты будешь жить в чужом городе?

— Зато я там буду каждый день ходить в Эрмитаж. Представляешь, сколько я смогу увидеть за полгода?

— Ровно одну шестнадцатую часть экспонатов. — Катерина назидательно покачала головой. — Чтобы осмотреть все, понадобится восемь лет!

— Ничего, и этого хватит: я буду созерцать прекрасное, а это полезно для малыша — мама должна получать положительные эмоции, — улыбнулась Лера. — А еще у бабушки есть богатая коллекция пластинок с классической музыкой. Знаешь, я где-то читала, что прослушивание произведений Баха и Моцарта способствует развитию умственных способностей!

— Ага, а если ты еще при этом будешь поедать несметное количество витаминов, то родишь вундеркинда!

— Кстати, Кать, у тебя тоже есть такой шанс, если прямо сейчас начнешь поглощать витамины! — хихикнула в ответ Лера. — Подготовишь плодородную почву!

— Лерка… — Катя покраснела. — Ладно, езжай в свой Питер, а то ведь доймешь меня своими намеками!

Катерина махнула рукой и отвела глаза — она была счастлива. Она любила Валерия. И теперь понимала, что настаивать на чем-то или давать советы не нужно — сердце непременно подскажет правильное решение.

— Лерка, ты правильно решила, тебе лучше уехать отсюда, а то Валентина Сергеевна доймет тебя своими Дятлами, — согласилась Катя с подругой. — Действительно, в Питере тебе будет спокойнее. А то начнешь здесь носиться к дому Игоря…

— Это точно, — вздохнула Лера. — А мне сейчас нужно волноваться только о здоровье ребенка.

— И о своем здоровье. — Катя сжала руку Леры. — Я скоро приеду к тебе в гости.

— Ага, и, надеюсь, сообщишь, что у меня будет братик или сестренка!

— Лерик, — отмахнулась Катерина и улыбнулась. — Мы с тобой словно местами поменялись: теперь ты шутишь, а я смущаюсь.

— Правильно, все смешалось, потому что теперь мы одна семья!

Да, теперь они были одной семьей.

Глава 38