Желтый бриллиант - Тамара Перова (2017)

Деревня Соколики заметно разрослась, превратилась в симпатичный, вполне респектабельный поселок. Почти все дома старой деревни были ухожены, отремонтированы. И только в самом центре стояло три или четыре дома в своем первозданном виде. Крыши из шифера покосились, заросли мхом. Яблони, кусты, грядки, заросли травой. Хуже всех выглядел домик № 32, принадлежащий Валентине Ивановне. Построенный из старых железнодорожных шпал сразу после войны, под ржавой железной крышей и с завалившимся забором, он никогда не знал ни любви, ни заботы. Сада не было, следы огородных грядок превратились в поле одуванчиков, полыни и крапивы. Рядом такой же дом и участок, на котором росли древние, полузасохшие яблони. Николаю и Тане хватило одного взгляда, чтобы понять: вот — то, что надо! Энергетика места притянула их к этой земле.

Все втроем приехали в Бескудниково на переговоры с Валей, матерью Николая. Валентина Ивановна упорно называла себя Валей. Василий был у бабушки Вали один или два раза, в раннем детстве. То, что он увидел сейчас, поразило его. Квартира Вали — это другой затерянный мир. Ваське было даже интересно. Но он не мог понять одного, как отсюда, имея маму-уборщицу, можно было стать выдающимся ученым, членом-корреспондентом Российской академии наук. Недавно «Секция физико-математических наук» РАН почти единогласно проголосовала «за», за кандидатуру профессора Большакова. Васька не только любил отца, он гордился им как личностью. Может быть, именно поездки в Бескудниково и общение с Валей привели Василия к мысли, что все зависит от самого себя. Родители, окружение и даже деньги тут ни причём.

Валентина Ивановна с трудом вспомнила о Соколиках. Долго копалась в старом серванте, наконец, нашла пожелтевшие бумаги «на дом» и телефон соседки с «яблонями». Николай предложил матери деньги за дачу, но она отказалась.

— Это Ваське вашему, моему внучку — память от Вали будет.

Предстояла долгая кропотливая работа по оформлению документов на землю, на дом, переговоры с соседкой и выкуп ее земли и дома. Всем этим бесконечным бюрократическим потоком бумаг, доверенностей и справок занимался специально приглашенный юрист. Его услуги стоили очень дорого. На оформление всех документов ушло больше года.

Дом из оцилиндрованного бревна в разобранном виде везли из Финляндии несколько огромных трайлеров и собирали, как конструктор. В итоге получилось строение в стиле русского терема, где все было продумано до мелочей. Конечно, прораб — мошенник, обманывал и приворовывал, как только мог. Таня, как профессиональный экономист, успокоила семью.

— Это необходимые издержки производства, закон экономики.

За год дом был полностью готов, все документы на собственность соответствовали требованиям. Николай стал собственником новой дачи.

Новый, 2000 год, встретили дома. Миллениум. Конец первого тысячелетия. Счет новому, второму тысячелетию пойдет через 365 дней. Этот год получается между прошлым и будущим. Когда Таня наряжала искусственную елку, рубить живые деревья вся семья считала дикостью, языческим варварством, она уронила на пол и разбила несколько самых красивых игрушек. Миллениум, разбитые игрушки… Тане было не по себе. Да еще Васька и Николай сразу после Нового года улетели в Австрию, кататься на горных лыжах. Она и смотреть-то на эти лыжи боялась.