Отражение звезды - Марина Преображенская (1997)

— Тебе корзина цветов! Па-па-пам-пам-пара, — пропела Инесса из молодежной редакции и широко распахнула дверь. Следом за Инессой, расплывшейся в широчайшей, даже гораздо более широкой, чем это могло бы позволить ее узенькое личико, улыбке, вошел ее хмурый и вечно озабоченный жених Виктор с весьма своеобразной фамилией Добрый. Он и вправду, кряхтя и фыркая, как рассерженный уличный кот, тащил тяжеленную корзину цветов.

— Извини, ее на входе немножко растребушили, — пробубнил он и водрузил корзину прямо на стол. — Бомбу искали, что ли…

— Да ну вас, — Леночка отмахнулась, как будто перед нею положили нечто неприличное. — Что это с вами? Странный розыгрыш. Не свойственный, надо заметить, нашему… Постойте-постойте… — Леночка призадумалась. Не день рождения ли у нее сегодня? Да нет. Может, какой-нибудь юбилей? Например в честь двухлетия окончания школы. Смешно! Она недоуменно подняла глаза на Инессу. — Ну, раскалывайся, что за шутки? До первого апреля вроде бы далеко.

— Это ты раскалывайся! — потребовала Инесса и пошла в наступление. — Мы как раз мимо проходили. А там мужик с охраной ругается, требует, чтобы пропустили. Куда ему — не знает. Знает только фамилию и имя. Как ты думаешь, в нашем здании может быть еще одна Григорьева Лена?

— Вполне, — пробормотала Леночка. — Ты сама сосчитай, сколько здесь этажей. Сколько кабинетов на каждом этаже, сколько в каждом кабинете человек… Почему бы и нет?

Инесса едва сдерживала слезы умиления — того и гляди, ее смоет слезами. Даже Добрый, по кличке Злюк, улыбался, одними губами правда, но несомненно — улыбался.

— Ребята, вы, кажется, что-то напутали… Если не дурачите меня. — Она все еще не могла прийти в себя. Следом за ними, словно праздничная процессия, с шумом и смехом в кабинет стали собираться и остальные сотрудники. Они разглядывали переливающиеся, словно покрытые лаком, тугие и сочные бутоны роз, пересчитывали их в корзине, сбивались со счету и снова принимались пересчитывать.

— Да вы что, спятили все?! — Леночка вскочила, встряхнула головой и, схватив корзину, потащила ее к выходу. — И правда, там хорошо проверили, бомб нет? Что-то она неподъемная.

— Никто не спятил! — возразила Инесса и победно оглядела окружающих. — Может быть, где-нибудь и сидит еще одна Григорьева, не такая уж и редкая фамилия, надо признать. Но Григорьева, которая живет вот по этому адресу, а выглядит вот так… — Инесса поднесла к ее лицу конверт с прозрачным целлофановым окошечком в правом верхнем углу. На целлофане, непонятно каким способом, был отпечатан ее домашний адрес, а под адресом отчетливо — ни за что ни с кем спутаешь — Леночкино раскрасневшееся улыбающееся лицо.

— Гонец с цветами сообщил охране внизу, что тебя нет дома, но он точно знает — ты работаешь здесь, и у него важное поручение…

Где-то внутри Леночки зародилась догадка. Никто, кроме Марка, не мог устроить весь этот спектакль. Она схватила конверт, посмотрела на фото, где ее руку целует Валерий. Тот самый Валерий, чье лицо изъелозило все программы телевидения. Следующее фото запечатлело Леночку в объятиях модного модельера Ивашкина. Еще одно фото, где Штурм пожимает ей в приветствии руку, а Марк… О Боже, почему она тогда не заметила этого пристального взгляда.

— Ну что? Продолжим препирательства или честно выложим товарищам все как есть?

Злюк взял одну из фотографий.

— Ребята! Да вы только взгляните, в каком обществе вращается наша скромница! А! Видите, там на заднем плане нефтяной магнат! Это же он по всей Москве открыл новые бензоколонки «Оле Лукойе»! Нет, ну… У меня все слова повышибало из головы. Я уже почти год ищу с ним встречи, чтобы взять интервью…

— Да что там магнат! Анжелику узнаешь? Узнаешь? У нее же лицо перекошено от зависти, а смотрит она, между прочим, в сторону Григорьевой…

— Да ладно тебе…

— Ты сюда посмотри…

— А это кто?