Мой единственный - Джил МакНейл (2006)

Лейла заинтригована подарком Барни и предлагает помочь мне немедленно его истратить. Постепенно мне удается ей объяснить, что я скорее лягу посередине улицы и пусть меня переедет автобус, чем снова пойду хоть в какой магазин.

— Да, ты же мне еще не говорила: как там Летучий Голландец?

— О, спасибо, пока все хорошо. На этот раз я стараюсь себя сдерживать. Чертовски трудно, он бесподобный мужчина. Мы с ним встречаемся завтра, чтобы обсудить его проект по работе с домом. На самом деле мне не терпится не только поскорее обсудить проект, но и просто увидеть его. Как ты думаешь, это плохой признак?

— Не будь дурой. Все это связано. Даже если он окажется идиотом, дом будет в хорошем состоянии. Так что вариант беспроигрышный. Не волнуйся. Когда ты приедешь к нам с Чарли? У нас для тебя подарки.

Это верный способ привести Лейлу в неистовство: она обожает подарки. Очень трудно выбирать подарки для нее, так что в этом году я использовала подход «мешок подарков». Я купила для нее целую кучу маленьких блестящих вещичек, а Чарли смастерил рамку для картин, использовав полтонны блесток и четыре метра мишуры. Он поместил в нее фотографию Лейлы, на которой она держит Чарли, которому всего несколько часов от роду, а еще специально нарисовал для нее картинку и подписал: «Я люблю Лейлу». В его цветовой палитре явно преобладают розовый, серебряный и золотой цвета. Ей понравится. Я пересказываю ей новости о Маке, которыми со мной поделился Лоренс, и она говорит, что все это глупости, и она сама больше согласна с Барни. Она предлагает позвонить своей подруге в Нью-Йорк и узнать, правда ли все это, но я говорю ей, что меня это не волнует. Мы обе понимаем, что это явная ложь, но притворяемся, что не понимаем, и переводим разговор на новый дизайн ее ванной комнаты.

Наступает день нашего театрального представления, и я отвожу Чарли в местный концертный зал. Нас встречает очень странная процессия маленьких детей, наряженных домашней птицей и животными всех мастей. Очень холодно, мы с Кейт сидим в зрительном зале, и проходит, кажется, несколько часов, а представление все не начинается, из-за занавеса доносятся приглушенные удары, хлопки и стук. Сэлли и Роджер приходят совсем поздно, пробираются и садятся на свои места, которые мы заняли для них. Оказывается, у Вильяма что-то случилось с костюмом в самый последний момент. Напряжение достигает кульминации, когда занавес наконец поднимается. Я начинаю реветь чуть ли не сразу: очень маленький мальчик в костюме ослика падает со сцены, а маленькая овечка останавливается и машет рукой своей маме. Мария так волнуется, что не может говорить, пока один из ангелов очень резко не толкает ее в бок. Может быть, это Софи Бейтс, не видно под всей этой мишурой.