Папины дочки - Тасмина Перри (2010)

— Когда же?

— Я тебе позвоню, когда буду готова.

Освальд вышел на свежий воздух, потягивая бренди. Он выпил слишком много шампанского, и у него уже голова шла кругом. Наконец-то выдалась минута, чтобы спокойно выкурить сигару и постоять в тишине.

— Я видел, что произошло на кухне, — послышался голос откуда-то из темноты.

Зажигая сигару, он разглядел говорившего.

— Дилан О’Коннор, — произнес Освальд, узнав брата жокея, — кажется, я вас не приглашал.

— Я пришел с Финбаром, а что? Вы же пригласили победителя, вот и я тут.

— Да, победителя, — сердито отозвался Освальд, — но вы к победе не имеете никакого отношения. — Он неодобрительно оглядел джинсы и куртку Дилана. — В мой дом приходят прилично одетыми. И что вам здесь вообще нужно? О каком происшествии вы говорите?

— Я говорю о тех ребятах, которые вас обслуживают. Они работают изо всех сил, — сказал Дилан, потягивая сигарету, — но Освальд Бэлкон никогда не бывает доволен.

От гнева Освальд побагровел, ему захотелось влепить этому наглецу увесистую оплеуху.

— Это ты мне звонил, — произнес он, вспомнив о таинственных угрозах по телефону. — Ты, ничтожество, мне угрожал. Ты думал, я испугаюсь?

Дилан бросил недокуренную сигарету на землю и усмехнулся.

— Игра становится забавной, — заметил он, — значит, не забыли. Вы тогда плохо обошлись с Финбаром. Помните?

Освальд не мог поверить своим ушам — этот самозванец еще и нагло признался в своих выходках.

— Я могу вызвать полицию, и тебя арестуют. Тогда тебе конец.

— Не говорите ерунды, Освальд, — продолжал Дилан. — Вы же знаете, что так просто не отделаетесь.

— Это мы посмотрим.

— Я вас удивлю: вообще-то я не люблю вечеринки, но иногда там случаются интересные происшествия. Кстати, я хотел потолковать с вами об одном деле.

— У меня нет с тобой никаких дел, О’Коннор. — Освальд повернулся, чтобы возвратиться в дом.

— А между прочим, дельце очень выгодное.

Хотя вокруг не было ни души, Дилан заговорил шепотом. Освальд выслушал его и рассмеялся.

— Я никогда не занимаюсь такой чепухой и не пачкаю руки понапрасну, — сказал он. — Даже не надейся втянуть меня в это.

Он бросил сигару и наступил на нее каблуком.

— Поищи кого-нибудь другого, а ко мне больше не суйся.

— С тобой ничего не случилось?

Камилла вошла в студию, одетая под Елену Троянскую. Волосы у нее были высоко забраны двумя черно-белыми заколками. Длинное бледно-лиловое платье подчеркивало красоту ее гладкой кожи. Она остановилась и в недоумении взглянула на сестру, сидевшую в одиночестве у окна при свете маленького торшера.

— Серена, ты меня слышишь?

— Майкл Саркис только что нанес мне визит.

— Что? Сейчас? — переспросила Камилла, вне себя от удивления. — Надеюсь, ты его выставила вон?

— Он просил меня выйти за него замуж. — Серена отвернулась к окну.

Камилла подавилась коктейлем.

— Ничего себе! И что ты ответила?

— Пока ничего. Я ему не доверяю, он может передумать. Посмотри, как он вел себя последние месяцы; от него чего угодно можно ожидать.

Камилла внимательно изучала лицо сестры.

Серена изменилась, повзрослела, стала более сдержанной и рассудительной, не такой импульсивной, как прежде. Но все же это была Серена Бэлкон, женщина, на которую магнетически действовали богатство и власть. Саркис — слишком лакомый кусок для нее, чтобы легко от него отказаться. Вряд ли она с ее характером устоит против искушения получить все сразу. К тому же чем хуже с ней обращались ее любовники, тем сильнее ее тянуло к ним. Вероятно, из духа противоречия.

— Так ты будешь думать?

Серена загадочно улыбнулась:

— Сейчас покажу тебе кольцо, которое он мне подарил.

— Ваш отец уже назначил день свадьбы? — спросила Дженифер Уэтхорн у Камиллы и Серены, кивнув на Марию Данте.