Папины дочки - Тасмина Перри (2010)

— Я вас оставлю, — с улыбкой предложила Венис и, поцеловав Тома, вышла. Если бы не он, неизвестно, что было бы с Сереной. Он помешал Димитрию застрелить ее, он сопровождал ее в больницу, всячески подбадривая и поддерживая. Но она вряд ли догадывалась, каким одиноким он ощущал себя сейчас — он даже не знал, может ли он называть себя другом Серены.

— Ты проснулась, — ласково произнес он.

Серена разомкнула сухие губы и тихо ответила:

— Знаешь, родить ребенка не просто.

— И как ты сейчас?

— Нормально, нога болит, а так все в порядке.

Том присел на кресло у постели и взглянул на новорожденного.

— Имя еще не дали?

— Я не хочу называть его в честь предков. Что-нибудь попроще. Тоби например.

— Имя не для шоу-бизнеса, — смеясь, заметил Том.

— Да уж, Элмор будет разочарован, — усмехнулась Серена.

Том не мог поверить, что перед ним та самая женщина, с которой он отправился когда-то в круиз по Нилу. Прошел год, но она необратимо изменилась. Она очень похудела, и вместо прежней заносчивости в ней появились сдержанность и вдумчивость. Она уже не ждала от окружающих восторженных взглядов и не требовала поклонения, но именно теперь она казалась Тому по-настоящему привлекательной, женственной и совершенной.

Серена поймала его влюбленный взгляд и спросила:

— Я паршиво выгляжу, да? — В ее голосе прозвучала тревога.

Том взял ее за руку.

— Ты выглядишь потрясающе, — искренне сказал он.

— Мне идет быть матерью? Да… — Серена вздохнула. — Не верь тому, что обо мне писали в журналах. Я, может быть, и пережила много неприятностей, но прошедший год дал мне столько, сколько не давало целое пятилетие успеха. Через год я попробую вернуться к работе, что бы обо мне ни говорили.

— Но ты ведь не оставишь ребенка? — возразил Том, почувствовав слабую дрожь в ее руке.

Серена посмотрела на него и нахмурилась. Ей не хотелось, чтобы он считал ее беспомощной женщиной, которая намерена превратиться в домоседку.

— Я смогу успевать все, — ответила она. — Многие женщины занимаются и детьми, и карьерой. Кэтрин Зета Джонс или Джулия Робертс, например.

Том улыбнулся.

— Странно слышать такое от тебя, — признался он. — А знаешь, когда мы с тобой расстались, я занялся сценарием. Дики Браунинг взял его, представляешь? Я думаю, там есть для тебя подходящая роль.

Серена приподнялась на подушках.

— Том, прошу тебя, не нужно помогать мне из жалости.

— А я предлагаю тебе это не из жалости, а от восхищения, — ответил он.

Серена опять почувствовала боль и откинулась на подушки.

Боль, связанную не только с послеродовым состоянием, а глубинную, душевную боль. Она жалела о своей ошибке. Том, такой красивый, мужественный, преданный, сидел рядом с ней, потому что искренне любил ее, а она легкомысленно пренебрегла им ради глупой прихоти. Том был лучшим из всех мужчин, каких она знала. Она только теперь поняла, что он именно тот человек, который будет настоящим отцом ее ребенку. Любящим отцом, отцом, которому можно доверять.

— Он очень милый, — заметил Том, глянув на малыша.

— Да, — кивнула Серена и сжала его руку.

Понимал ли он, что она хочет сказать ему этим молчаливым жестом? Готов ли он ответить ей согласием?

— Я больше никогда не отпущу тебя, — прошептал Том, наклонившись и поцеловав ее, а затем ребенка, — не отпущу вас обоих.

Кейт уже несколько часов давала показания. Она даже не могла повидать новорожденного племянника. Наконец приехала Камилла и потребовала, чтобы ее отпустили — по закону ее не должны были удерживать столько времени. Полицейские согласились, и Камилла отвезла ее к Серене. Теперь она сидела за столиком больничного кафе и пила черный кофе, стараясь не заснуть прямо на месте.