Знак расставания - Лиз Райан (2003)

— Потому что… потому что я сама не знала, что говорю! Я думала, что, если он больше не хочет быть со мной, я не позволю ему знать, как сильно я… Ну почему кто-то вообще что-то должен говорить? Почему люди говорят такие глупости при ссоре? — Эран зарыдала.

— Не знаю, Эран. Но я уверена в одном: если Бен является отцом ребенка — он должен знать об этом, — твердо сказала Аймир.

— Я уже сказала — он не хочет иметь детей, и я пообещала, что у нас их пока не будет! Я забеременела ненамеренно — мое тело сделало это за меня! Как будто какая-то неведомая сила подхватила меня и толкнула в эту пропасть, — сказала Эран, плача.

Аймир задумалась:

— Ты ведь говорила, что хочешь иметь семью. Эран?

— Да, говорила, я и хотела! Но это было подсознательно. Я хотела этого сердцем, но не разумом — Господи, у меня все в голове перепуталось!

Вцепившись в подушку, Эран смотрела на Аймир глазами, полными душевной муки и замешательства. В простом летнем платьице, с опухшим от бессонных ночей лицом. Эран была похожа на пятнадцатилетнюю… Она слишком рано потеряла свою любовь, и теперь у нее не было сил бороться. «А у кого эти силы есть?» — размышляла Аймир. Ее собственная мать. Ханнак, преисполненная достоинства женщина, как-то призналась ей, что, овдовев, горевала целых два года, и если бы не ее новорожденная дочь, то просто лишилась бы рассудка.

Дочь. Возможно, и у Эран скоро будет дочь. Или сын. На миг Аймир почувствовала укол зависти. Какими бы ни были обстоятельства, ребенок есть ребенок. Врач, возможно, скажет, что Эран не беременна, но как в свое время Аймир мечтала, чтобы он сказал ей самой обратное. Прошлой ночью, разговаривая по телефону с Дэном, она чуть было не сказала ему о подозрениях Эран. Дэн, конечно, отнесся бы к этому с привычным прагматизмом, приказал бы им не волноваться, но он тоже был бы взволнован. Эран привезла бы ребенка в Данрасвей, а может, и осталась бы там навсегда…

— Эран?

— Да. Аймир?

— А что ты скажешь своей матери? — спросила Аймир.

— О Господи! — Эран схватилась за голову.

— Ну, нужно ведь, чтобы она знала… — Аймир умолкла.

— Нет, Аймир, нет! Не сейчас! Пока я сама не пойму, что со мной дальше будет. Если Молли узнает, что Бен меня бросил, она скажет, что так мне и надо, скатертью ему дорога. А если я беременна, она вообще от меня откажется! Она скажет, что я шлюха, опозорившаяся, как Дейдра Девлин. Отец расстроится и захочет, чтобы я вернулась домой. Но мой дом здесь, — сказала Эран.

— Здесь? — переспросила Аймир.

— Да! Это наш дом, мой и Бена, и все, что в нем находится, тоже, даже пианино. Я не смогу уехать. Кроме того. Данрасвей уже слишком мал для меня, я не смогу там жить, — объяснила Эран.

Аймир пришлось признать, что Эран права. Ее жизнь с Беном уже не сравнится с жизнью в маленькой деревне. Она будет угнетать Эран и сделает ее очень несчастной.

А что же будет с ней здесь? Мать-одиночка, без работы или с работой, но тогда придется отдать ребенка в ясли, где его будут опекать чужие люди. Аймир поняла, что не желает Эран такой жизни.

Надо перестать об этом думать. Ребенка не будет. Как часто ей самой приходилось говорить эти слова Дэну!

Опустившись в кресло, Аймир несколько минут молчала, пытаясь разобраться в себе и скрыть одолевающее ее чувство вины. Эран сидела на диване, не выпуская из рук подушку. На столике, разделявшем их, стояла фотография Бена, беззаботно улыбающегося.

— А как насчет его родителей? — спросила Аймир.

— Дива будет разочарована. А его отец только облегченно вздохнет, — сказала Эран.

— А если им придется стать дедушкой и бабушкой? — усмехнулась Аймир весьма нервно.

— Они не узнают. Никто не узнает, потому что они могут рассказать Бену, и тогда он почувствует себя связанным по рукам и ногам. Я даже с Рани и Тханом не могу больше встречаться, — сказала Эран.