Знак расставания - Лиз Райан (2003)

Многое узнала Эран и о других вещах. Каждый день мистер Миллер приносил две газеты: «Исследователь Корка» и «Ирландскую независимую», а вечером он позволял Эран забирать их и почитать в автобусе. Для Эран вскоре стало очевидным: все, что происходило в стране в целом, и превратило Данрасвей в такую ничтожную маленькую деревушку. Слово «Дублин» звучало так отчужденно, как будто он был на другой планете, а Корк, оказывается, захлебывался в волнах преступности. Самое страшное преступление, произошедшее в Данрасвее на памяти Эран, было случайное убийство одним человеком своего брата, и то это произошло по причине пьянства и глупости. Лично Эран с проблемой пьянства пока не сталкивалась. Приятно было осознавать, что в ее родной деревне жить в целом безопасно. Каждый вечер девушка просила водителя автобуса высадить ее за милю от дома, чтобы насладиться пешей прогулкой, далекими огнями моря, соленым воздухом, чайками, кружащими над гаванью до появления первых траулеров. Тогда птицы шумно покидали насиженные места. Ее бывшие одноклассники рассказывали о чудесно проведенных летних каникулах, но и Эран собой была довольна. Только когда ребята вновь пошли в школу, Эран почувствовала некоторую горечь. И в тот же день она решила сделать нечто, что не смог бы осуществить никто из ее друзей.

— Мистер Миллер, как надо открывать банковский счет? — спросила она.

— О, да проще ничего и на свете нет! — засмеялся он.

И вот она отважилась зайти внутрь внушительного гранитного здания и подошла к стойке запросов.

— Срочный или депозитный вклад? — спросил клерк.

— Депозитный.

Это прозвучало солидно и весомо. Конечно, шесть фунтов — не такие уж большие деньги. Эран чувствовала, что клерк скрывает улыбку. Но были ли у него собственным трудом заработанные шесть фунтов в ее-то возрасте? И сколько у нее будет денег, когда она достигнет его лет? Включая проценты, как их учили в школе. И вот что-то из того, чему их учили так абстрактно, теперь становилось реальным. Но по какой-то причине она не хотела говорить родителям о своем взрослом шаге. Зато хотела рассказать Аймир. Этим вечером она навестит свою учительницу, позвонит ей прямо с дороги.

Аймир… Эран было до сих пор непривычно называть ее по имени, но она и Дэн на этом настояли, объяснив ей, что теперь они просто друзья. Дэн был самым дружелюбным человеком в Данрасвее, и их дом казался Эран очень теплым. Из окна их кухни была видна гавань, холм Феннер и дом, в котором жила мать Аймир, и еще дом Джоя Дэвлина, который, говорят, заказал ковер с вышитыми на нем его инициалами. Это была глупейшая сплетня, которую когда-либо доводилось слышать Эран. Как будто он мог забыть собственное имя или позволить кому-то другому его забыть? И где он доставал такие деньги? Неужели от такой же рыбной ловли, как и все остальные. Но это ее не касалось. В доме Рафтеров не было ковров, были лишь маленькие половички, чтобы как-то украсить полы. И еще белый кафель в ванной, с красивыми узорами. Эран подозревала, что у них в доме была еще одна ванная, но не осмеливалась спросить. И лучшее, что было в этом доме, — это полки с книгами, которые ей предложили брать почитать. Глиняные вазы были полны желтых роз, которые Дэн и Аймир выращивали сами. И еще у них были дивные пластинки. Часто, приходя к ним. Эран слушала музыку. Это была не та серьезная музыка, которую должна была бы слушать учительница, а песни, которые мать Эран всегда выключала, услышав по радио: Кэрли Саймон, Боб Дилан. «Роллинг Стоунз». Эран не могла бы раньше представить себе, что «Роллинг Стоунз» слушает женщина, преподающая Шекспира и истолковывающая идеи творений Элиот.

Удивил Эран в этот сентябрьский вечер внешний вид Аймир. Та стояла у плиты, босая, в джинсовых шортах с «махрой», и снимала розоватую пенку с какого-то варева. Эран удивленно уставилась на нее, а Аймир улыбнулась:

— Заходи. Эран, ты как раз к ужину.