Знак расставания - Лиз Райан (2003)

— Нет, Дэн. Каждый раз, когда ты звонишь, я трясусь от страха, что ты проговоришься или Бен спросит, как там дети и как-то все сложит по кусочкам. Каждый раз, когда я звоню вам, мне хочется поговорить с Рианной, услышать ее голос, я надрываю себе сердце! Я вас обоих очень люблю, я никогда не забуду ничего, что вы для меня сделали, и всегда буду вас любить. Но мы больше не можем общаться. До 1996 года, — сказала Эран.

— Эран, это же восемь лет! А что потом? — спросил Дэн.

— Потом Рианне понадобится ее свидетельство о рождении, она будет уже достаточно взрослая, чтобы, может быть, принять то, что я сделала. Вы можете потихоньку подготовить ее к этому или рассказать ей все сразу, что мне кажется лучшим вариантом, когда она подрастет. Но до тех пор — ни слова! — умоляюще простонала Эран.

Глядя в грустные глаза Дэна, всматриваясь во встревоженные глаза Аймир, Эран чувствовала себя одновременно и убийцей, и жертвой. В кухне еще чувствовался слабый «молочный» запах детей, она различала их голоса, не младенческий лепет, но звонкие и чистые звуки. Как звуки гобоя в гималайской деревне!

— Если Рианне когда-нибудь что-то понадобится, сразу дайте мне знать. Или если она заболеет — это единственные исключения! Но особенно если она захочет учиться музыке или брать уроки пения или понадобятся дополнительные занятия в школе, все в таком роде, — договорила Эран.

— Мы думали о том, чтобы купить ей пианино. Мама подарила ей игрушечное на Рождество, и Люк учит ее понемногу, ей нравится, — сказал Дэн.

Моментально Эран достала чековую книжку и выписала чек.

— Купите ей хорошее пианино, — попросила она.

— Хорошо, купим, — кивнул Дэн.

— Да. И когда ей будет шестнадцать лет… если она захочет увидеть меня или Бена… да, ей предстоит учиться еще два года. Я думаю, мы сможем убедить ее и как-то дать ей почувствовать, что у нее два дома, что в обоих ее любят, — сказала Эран.

— Конечно, она может проводить каникулы с тобой, а может быть, у нее… — Дэн не договорил.

— Что? — спросила Эран.

— У нее будут братишки и сестренки в Лондоне, — договорила за мужа Аймир.

— Я тоже надеюсь на это, Аймир, потому что единственный способ вынести разлуку с Рианной — это другой ребенок. Я буду ждать до тридцати лет, но в следующем апреле мне будет уже двадцать девять, и я уверена, Бен не будет возражать так сильно, если это случится чуть пораньше, тем более после того, как мы уже поженились, — сказала Эран.

— Да, ты права. Бен стал гораздо более постоянен, он теперь сильнее привязан к тебе. Если у тебя будет другой ребенок, это могло бы помочь — облегчить… — Аймир умолкла.

Облегчить потерю первого. Возможно ли это? В ту минуту Эран не думала, что хоть что-нибудь может ей помочь. Когда Рианна была младенцем и Бена не было рядом, Эран по крайней мере могла часто видеться с нею, что было большим утешением. Но с этого времени у нее не будет такой возможности. Она больше не могла продолжать жить в обмане, украдкой вырываться к девочке и потом рваться снова сюда, оставляя Рианну в недоумении. Эран больше не могла продлевать агонию, от которой, как она знала, Дэн и Аймир тоже страдают в глубине души. Она сама больше не могла оставаться на краю этого семейного гнезда, которому никогда не сможет принадлежать полностью! Если у нее будет другой малыш, ее друзья даже не узнают, не увидят его, и она никогда их больше не увидит. Эран не увидит ни Энни, ни Акила, если только они не приедут в Лондон, а она не думала, что Энни туда поедет. Ее сыры путешествовали в Лондон, но не сама Энни. Даже Валь. Шер и Молли были в Америке… Конор и Дерси мертвы, все было кончено. Эта часть ее жизни была завершена. Энни догадалась об этом сегодня утром, каким-то образом она поняла, что это была их последняя встреча.