Северная корона - Ольховская Влада

Хотя пока ему приходилось нелегко и без мести Рене. В поселке его считали героем, а появление спасателей — чудом. А вот в совете его не понял никто. Если бы он смог объяснить, зачем это сделал, было бы проще, однако ему приходилось молчать о чужой тайне, которую, на самом-то деле, не стоило хранить. Поэтому Номад, всегда доверявший ему, теперь не мог его понять. В поступке Блейна искали тщеславие, и от этого было обидней всего. Вроде как ему захотелось подняться повыше, показать, что именно он — связь между пришельцами и Арахной…

Это не было правдой. А говорить правду было нельзя. Замкнутый круг.

— Наверно, я когда-нибудь пойму, зачем ты это сделал, — вздохнул Номад. — А пока не могу, извини.

— Я не прошу понимания. Что теперь будет?

— Ну, сказать, что ты сошел с ума и никаких спасателей нет, уже не получится. На твое счастье, я склонен им верить, поэтому я и так собирался их выпустить. Но без таких громких объявлений! Теперь назад не сдашь, будет торжественный ужин, они познакомятся с нашими людьми. Но тебя там не будет.

— То есть? — смутился Блейн. — А где же я, интересно, буду?

— Хватит тебе изображать героя, пора побыть им. Ты сегодня возглавишь патрульную группу на той стороне моста.

— Наказание, значит?

— Можешь называть это как угодно. Но разве ты не заслужил?

— Да… Пожалуй, заслужил.

Ночь была особенно опасным временем на Арахне. Ночью просыпалось все, что жило на этой планете — и в ее недрах. После нападения урсы они опасались рассчитывать только на электрическую защиту. Поэтому на всех стратегически важных дорогах, ведущих к поселению, по ночам дежурили вооруженные воины.

Только вот обычно члены совета их не сопровождали. Понятно, что это наказание, но как не вовремя — и Номад даже не подозревает, насколько оно опасно именно для Блейна! Ночью рядом с ним останутся только люди Рене. Что если она отправит с ним самых верных и самых безумных? Что если они решатся на убийство? Звучит дико — но все возможно! Это ведь так просто: свернуть ему шею и бросить тело в джунглях. Да от него же к утру ничего не останется!

И все же он не мог отказаться. Подходя к машине, он едва не столкнулся с Рене, и в этом была определенная ирония… опасная ирония, если задуматься. Зачем она приходила сюда? Уж не для того ли, чтобы дать своим людям те самые указания, которых он так опасался?

— Доволен собой? — сухо спросила Рене.

— Про тебя я не сказал ни слова. Номаду тоже.

— Если ты ждешь благодарности, ее не будет.

— Да уж, не сомневаюсь, — усмехнулся он. — Но это к вопросу о доверии и о том, что ты не выдала меня тогда. Мы квиты.

— Может быть, — многозначительно улыбнулась она. — Время покажет.

Ему все это не нравилось, но что ему оставалось? Не жаловаться же Номаду! Тем более, пришло время уезжать, на поселение опускалась тьма, а сейчас, перед праздничным ужином, безопасность была особенно важна.

Еще первое поколение усвоило, что им хоть в чем-то повезло: они попали на самую безопасную часть Арахны. Здесь, на каменистом берегу, хищники иногда охотились, но не жили постоянно. А вот там, на территории растений… Там каждый час мог стоить жизни. О том, чтобы соваться туда ночью, и речи не шло.

Интересно, пережил ли Фостер хоть одну ночь?.. Это уже не важно, он в любом случае мертв.

Патрульные тоже не собирались приближаться к джунглям. Они переехали через мост, построенный когда-то из обломков корабля, и остановились неподалеку от реки, там, где земля еще была мертвой. Отсюда хорошо просматривались джунгли, можно было заранее увидеть, если оттуда кто-то появится. Патрульные разожгли костер, устроились вокруг него, глядя то на заросли, то на величественные очертания «Хелены» на горизонте. Они не боялись, но лишь потому, что привыкли к собственному страху.