Семья - Тони Парсонс (2009)

— Я просто хотел тебя увидеть. Это все. Обычно я не делаю таких вещей, как тогда. Напиться и упасть в постель с незнакомой женщиной.

— Говори громче. Пусть тебя услышат пожилые дамы на автобусной остановке через дорогу.

Кирк наконец понял, что его приход сюда был не лучшим решением.

— Возьми, — сказал он, передавая ей клочок бумаги с написанным на нем телефонным номером. Между ними была дистанция. Очень большая дистанция. — Если я когда-нибудь тебе понадоблюсь… Или, ну, ты знаешь, вдруг ты приедешь в Австралию.

— Спасибо.

— Как я уже сказал… ты мне очень понравилась.

— И ты мне понравился.

— Знаешь, как поется в одной песне: «Увидимся в следующей жизни».

— Да, — ответила она. — Увидимся в следующей жизни, Кирк.

Он ушел, и стоило ему повернуть за угол, как она разорвала клочок с телефонным номером на мелкие кусочки.

На глаза навернулись слезы. «Молодой, полный спермы простак, — думала она. — Держит путь к своей подружке и будущим деткам, а я ему ничего не сказала. Даже словом не обмолвилась, не попросила помощи в столь трудный момент! Он прав: тогда все получилось очень мило. Впрочем, можно сказать, что ему повезло. Потому что я не хочу создавать с ним семью. У меня уже есть семья».

Эта семья имела странную конфигурацию. По всем законам жизни она должна была давным-давно распасться. Сестры стали взрослыми, у каждой из них появилась собственная жизнь, полная работы, домашних забот и мужского внимания. По всем законам жизни работа и мужчины должны были полностью забрать все их время и отлучить друг от друга.

Однако, несмотря на то что Джессика имела, как полагается, мужа и дом, а Меган с Кэт большую часть времени посвящали работе, все же сестры крепко держались друг за дружку — точно так же, как держались в детстве, когда из дома ушла мать.

Об этом они не говорили. Однако Рори, когда только начал встречаться с Кэт, был несказанно удивлен, узнав, что — что бы ни происходило в их жизни — сестры каждый день созванивались и хотя бы раз в неделю старались встречаться в кафе. «У тебя какая-то из ряда вон выходящая близость с сестрами, тебе не кажется?» — спросил он Кэт с этой своей непередаваемой улыбкой. Но для Кэт, равно как и для Джессики, и Меган, в этой близости не было ровным счетом ничего ненормального.

Кэт объясняла это просто: никто не любит свою семью больше, чем выходцы из разбитых семей.

Они всегда старались встречаться в ресторанах, равноудаленных от мест обитания всех троих.

Когда Меган училась в Королевском медицинском колледже, а Джессика жила в своей Маленькой Венеции вместе с Паоло, они встречались в Сохо, в захудалом тогда ресторанчике Кэт, где и ковры, и посетители были одинаково задрипанными.

А теперь, когда Кэт работала в Хэкни, а Джессика переехала в Хайгейт, место их встреч сместилось к востоку, в ресторан возле мясного рынка в Смитфилде. Предложение поступило от Кэт. В этом заведении официантами служили молодые иностранцы, одетые в черное, и подавалась традиционная английская еда, вроде бутербродов с беконом, овсяной каши и жареных яиц. Горячее питье здесь приносили в кувшинчиках, а не в чашках с блюдцами. Все эти изыски преподносились так, словно были невесть какими деликатесами, все имели аутентичный пролетарский отпечаток, если не считать, конечно, заоблачных цен.

Кэт приехала первой и сквозь огромные ресторанные окна наблюдала за работой на рынке, где носильщики в белых халатах день и ночь таскали на себе плоские упаковки свежего мяса и грузили их в ожидающие у входа грузовики.

Следующей появилась Джессика, и они стали наблюдать вместе.

— Лет через десять все это исчезнет, — со вздохом сказала Кэт. — Переедет на окраины. А Смитфилд превратится в еще один Ковент-Гарден с его магазинами одежды, уличными клоунами и многочисленными кафе.

— Вот и замечательно, — рассеянно ответила Джессика, рассматривая меню.

Кэт посмотрела на нее осуждающе.